Сказания и повести о Куликовской битве

Два же етера воина уклонишася на десную страну, един именем Сабур,* а другий Григорей Холопищев,* родом же оба костромичи. Мало выехав с пабоища и наехаша великого князя бита вельми, отдыхающе под⁷⁹ сечиным древом березою. Видев же, спадоша с коней⁸⁰ и поклони-шася ему. Сабур же возвратися и поведа князю Владимеру и рече: «Князь великий царствует в веки и здравствует!». Сия же князи и воеводы слышевше и возрадовашася, и скоро скочиша к нему, и увидеша великого князя, и пад, поклонишася на ногу его, и глаголаша ему: «Радуйся, иже нам дре-вний Ярославе,* новый победителю, подобный храбро-стию Александру царю,* врагом победителю, истинны по вере Христове страдателю, нечестивому царю победа и срам, а тебе честь и слава!». Князь же великий едва рече им: «Что ми поведаете? Скажите мне истинну». И рече князь Владимер Андреевич: «О великий государь наш, по православии поборник и по Христове вере ревнитель и храбрый воин небесного царя, по милости божии и по пречистой его богоматери, и сугубыми молитвами сродник наших Бориса и Глеба, и молением русского святителя Петра, митропалита, и его способника и нашего вооружителя, игумена Сергия, и всех святых молитвами врази наши побеждени, а мы спасохомся».

Князь же великий то слышав от брата своего и рече: «Сий день, иже сотвори господь, возрадуемся и возвеселимся® онь!».* И паки рече: «Велий еси, господи, чюдна дела твоя — вечер бо водворится плач, и заутра радость!».* И еще рече: «Хвалю тя, боже мой, п почитаю имя твое святое, яко не дал еси в погибель врагом нашим нас, и не дал еси похвалитися иному языку, иже не зная и не почитая имени твоего святого, иже на мя умыслиша злобу. Но судил еси, господи, им по правде твоей. Да скончается злоба грешных! Аз же, раб твой и вси православнии, уповаем на тя и почитаем имя твое святое в веки!».

И приведоша великому князю конь, и посади его, и выехав на побоища, и видев множество войско своего побито вельми, а поганых сед-мерицею болыпи того побито, и обратився великий князь к Волынцу, и рече: «Воистинну Дмитрей разумен еси и не ложно суть примета твоя. Подобает ти всегда воеводою быти».

Князь же великий Дмитрей Иванович начат з братом своим, со князем Воладимером, и с литовскими князьми, и со иными князьми и воеводами многими ездити по побоищу, сердцем стоняше а слезами умы-вашеся. И наехав на место, идеже лежат князи белоозерсти вкупе по-биени суть: столь храбро бишася, яко един за единого умре. Тут же лежит и Микула Васильевич. Над ними же князь великий став и много хвалив иже и проплаков, и глаголаше: «Братия моя милая, сынове рус-тии, аще имате дерзновения у бога, молитеся за нас. Вем бо яко послушает вас бог, да вкупе и мы с вами будем в царствии небесном!».

И паки поеде на иное место и наеде на своего наперсника и возлюб-ленника Михаила Андреевича Бренка⁸¹ и близ его убит лежит Семен Мелик, четвертый страж крепкий, тут же лежит Тимофей Волуевич. И над ними князь великий став и воздохнув из глубины сердца своего и с плачем великим рече: «Братия моя милая, возлюбленная, моего ради образа убиени есте! Хто бо таков раб могий тако господину своему слу-жити, яко мене ради сам на смерть мысленно поехал еси. Поистинне древнему подобен еси Авису,* иже от полку Дария царя перскош. И тот тако же возлюбленной мой Мнхайла Бренко⁸² сотвори». И паки рече: «Милый мой крепкий страж Семен Мелпк, твоею бо стражею вся воя пасомы крепко».

И паки великий князь приеде на иное место и видев Пересвета чернца лежаща убита, и близ его лежит нарочит богатырь татарский, и обратився рече: «Видите, братие, своего починальника? Сий победи подобна себе, от него же было пити горькая чаша многим!».

Паки став на месте своем и повеле трубити собранными гласы и люди созывати. Доблии же друзи довольно испытавша оружии своих о⁸³ сынов измаийьтеских, и со всех стран бредуще под трубный глас. Грядуще весело ликующе и поюще песни ово воскресный, ово богородичныи, ово мученичныи и иныя подобнии спм.*

И собранным же людем всем, князь же великий став посреди плача и⁸⁴ радуйся, и рече: «Братия, князи рустии и бояре местиыя, вы бо сынове всеа Руския земли, вам подобает тако служити, а мне по достоянию хвалити вас. Внегда упасет мене бог, а буду на своем столе на московском княжение великом, тогда имам даровати вас. Ныне же сия управим: коиждо похороним ближнего своего, да не будут в снедь зверем теляса християнская».

Князь же великий стоя за Доном восмь дней, данели же разбраша християн с нечестивыми. Християне же схорониша колико успеша, а не-честивии повержении зверем на расхищение.

Поганому же царю Мамаю отселе бежащу и добежаша до моря, идеже град Кафа⁸⁵* создан бысть, и потаив⁸⁶ имя свое. И познан бысть некоим купцем, и ту убьен бысть у фряз,* испроверзе зле живот свой