Сказания, легенды и притчи

И стал он с апостолами готовить ток по-своему: не кладут они по одному снопу в ряд, а снопов по пяти, по шести, один на другой, и наклали, почитай, целое поладонье. «Да вы такие-сякие совсем дела не знаете!» — заругались на них хозяева.— Зачем наложили такие вороха?» — «Так кладут в нашей стороне; работа, знаешь, от того спорее идет»,— сказал Спаситель и зажег покладенные на току снопы. Хозяева ну кричать да браниться, дескать, весь хлеб погубили. Ан погорела одна солома, зерно осталось цело и заблистало в большущих кучах крупное, чистое да такое золотистое!

Воротим(в)шись в избу, сыновья-та и говорят отцу, так и так, батюшка, смолотили, дискать, поладонья. Куда! И не верит! Рассказали ему все, как было; он еще пуще дивится: «Быть не может! От огня зерно пропадет!» Пошел сам поглядеть: зерно лежало большими кучами да такое крупное, чистое, золотистое на диво! Вот покормили странников, и остались они еще на одну ночь у мужика.

Наутро Спаситель с апостолами собирается в путь-дорогу, а мужик им гуторит: «Пособите нам еще денек-та!» — «Нет, хозяин, не проси; неколи, надыть идти на работу». А старшой хозяйской сын потихоньку и говорит отцу: «Не трож их, бачка; не замай, идут. Мы тапереча и сами знаем, как надыть молотить».

Странники попрощались и ушли. Вот мужик-то с детьми своими пошел на гумно; взяли, наклали снопов, да и зажгли: думают — сгорит солома, а зерно останется. Ан вышло не так: весь хлеб поняло огнем, да от снопов бросилось поломя на разны постройки; начался пожар да такой страшной, что все до гола и погорело!

Примечания

В издании Вольфа напечатана совершенно сходная с записанною мною легенда, но с следующим характеристическим дополнением в начале.

Однажды Христос с апостолом Петром, странствуя по земле, пришли поздно вечером к крестьянину и попросились у него переночевать. Мужик пустил их, но с условием, чтобы утром следующего дня пособили ему молотить. Рано проснулся он и велел будить странников и звать на работу.

Следует чудесная молотьба огнем, как и в русской легенде. Когда таинственные странники распростились с хозяином и отправились в свой путь, апостол Петр стал жаловаться на жестокосердие крестьянина. «Оборотись!» — сказал ему Господь. В то время они взошли на холм; апостол взглянул назад: весь двор и изба крестьянина стояли в пламени. Подобный рассказ можно слышать и у нас в некоторых местностях. Приводим здесь вариант, записанный П. И. Якушкиным в Орловском уезде.

В одну зимнюю ненастную ночь шел по дороге Иван Милостивой с двенадцатью апостолами. В поле ночевать было холодно; они и постучались к одному мужику: «Пусти обогреться!» Мужик сначала не хотел пускать их, да потом согласился и пустил с условием, чтобы завтра чуть свет обмолотили ему три копны ржи. Наутро хозяин толкнул Ивана Милостивого, а он вместе с апостолами лежал на полу: «Пора молотить, собирайтесь!» Толкнул и пошел на двор. Вот апостолы поднялись было, и хотели идти на гумно, да Иван Милостивой уговорил их еще немного поспать. Мужик ждал-ждал, нет помощников! Взял кнут, пошел в избу и давай стегать крайнего, а крайний-то был Иван Милостивой. «Полно! — закричал Иван Милостивой,— вслед за тобою иду». Мужик ушел. Апостолы опять было поднялись, но Иван Милостивой снова уговорил их остаться и еще хоть немного отдохнуть. «Будет с него! — молвил он,— отстегал кнутом, теперь больше не придет». А у самого на уме: «Как придет мужик, опять примется за крайнего!» — и залез на самой зад.

Мужик ждал-ждал, воротился в избу с кнутом и думает сам с собою: «За что ж я буду бить одного крайнего? Сем-ка примусь за заднего!» — и принялся за Ивана Милостивого.

Только ушел мужик, Иван Милостивой и в третий раз уговорил апостолов не вставать на работу, а сам залез в середину. Вот хозяин ждал: ждал, не дождался, и снова пошел в избу с кнутом; пришел и думает: «Крайнему уже досталось, заднему тоже, примусь-ка теперь за среднего!» И опять-таки досталось Ивану Милостивому. Нечего делать, поднялся он, и сам начал просит апостолов, чтоб шли помогать мужику.

Чудо на мельнице

Когда-то пришел Христос в худой нищенской одеже на мельницу и стал просить у мельника святую милостыньку. Мельник осерчал: «Ступай, ступай отселева с Богом! Много вас таскается, всех не накормишь!» Так-таки ничего и не дал. На ту пору случись — мужичек привез на мельницу смолоть небольшой мешок ржи, увидал нищего и сжалился: «Подь сюды, я тебе дам». И стал отсыпать ему из мешка хлеб-ат; отсыпал, почитай, с целую мерку, а нищий все свою кису подставляет. «Что, али еще отсыпать?» — «Да, коли будет ваша милость! Ну, пожалуй!» Отсыпал еще с мерку, а нищий все-таки подставляет свою кису. Отсыпал ему мужичок и в третий раз, и осталось у него у самого зерна так, самая малость. «Вот дурак! Сколько отдал,— думает мельник,— да я еще за помол возьму; что ж ему-то останется?» Ну, хорошо.