Читаем Сказания о Дьяволе согласно народным верованиям. Свидетельства, собранные Клодом Сеньолем полностью

Люди остаются на пороге.

— Вы не знаете? — говорит Вэрон.

— Кристоф мертв… — выпаливают другие.

Взволнованный голос каждого — звено в тяжелой цепи, которую они тащат, позвякивая, через всю деревню.

— Он повесился, — добавляет Жерли.

— Кто это сделал? — жадно спрашивает женщина, стараясь не глядеть на незнакомца, который выказывает ко всему полнейшее равнодушие.

— Кто бы это его мог силком повесить? — отвечает кто-то. — Вы можете представить, чтоб он дал себя связать?

Когда все уходят, хозяин резко обращается к незнакомцу:

— Вы, конечно, не знаете, кто такой был этот Кристоф?

— Честно говоря, нет, — отвечает он бесстрастно.

— Вы, может быть, поднимете свой нос, если я вам сообщу, что это был наш кузнец и что нет никого, кто мог бы продолжить его дело?

Незнакомец наконец удостаивает его взглядом. Его лицо не выражает радости, которую парочка ожидала там увидеть.

— А! — только и говорит он.

Он встает, высоко поднимается его длинное плоское тело. Кажется, что на его плечи натянут кусок черной ткани, которую они поднимают вверх.

— Можно сказать, — продолжает жена, — что вам, с вашей стороны, повезло.

— Может быть, — говорит человек, широко зевая и глядя в сторону лестницы.

Она так спешит с ним расстаться, что приносит ему лампу. Он берет ее, не поблагодарив.

— Вы увидите комнату на втором этаже, на площадке, прямо перед вами, — проговаривает она, не смея взглянуть на него.

Вскоре он поднимается. Его деревянные башмаки скрипят на ступеньках. Приободренная тем, что находится от него далеко, она кричит ему:

— Кстати, как вас зовут?

Постояв немного, он как будто возвращается очень издалека, кажется, что он колеблется, потом отвечает:

— Зовите меня… Рок.

— И это все?

— Да… Коротко… Рок.

Он поднимается наверх. Дверь его комнаты захлопывается за ним. Пол скрипит и тотчас же скрипит кровать. Человек лег спать совсем одетым.

Тогда они вдруг чувствуют, как тяжело им стало от присутствия на постоялом дворе этого незнакомца.

XXV

ДЬЯВОЛ В ГЮГШТЕЙНЕ

В четверти часа ходьбы от местечка Гебвиллер на высоком холме расположены развалины замка Гюгштейн. Когда-то им владели два брата, рыцари-разбойники, ведшие разгульную жизнь. Они были преданы Дьяволу душою и телом. Грабили они купцов и путников на дороге из Франции в Германию. Нападая на них, братья требовали значительных денежных сумм, а если жертвы грабежа таковыми не располагали, их бросали в ров и морили голодом. Говорили, что ров был полон костей.

Как-то вечером Гюгштейны остановили доверху груженую повозку. Под шпалерами они обнаружили до смерти перепугавшегося торговца, которого отвели в один из самых темных казематов замка и потребовали выкупа.

Богатства, которыми была гружена повозка, оказались столь значительны, что братья провели всю ночь в их подсчетах.

Утром слуга доложил:

— Путешественник не хочет есть сухой хлеб, который вы ему дали, и воды не пьет. Он говорит, что достаточно богат, чтобы хорошо питаться, и готов дать вам вдвое больше, чем у него в повозке, но при этом обедать вместе с вами.

Просьбу братья уважили. Путешественник вошел к ним и обнял их. За обедом он прекрасно пел, и все обитатели замка были очарованы. Пленник сам накрывал на стол, на котором появились вина из его повозки — французские, испанские, итальянские. Кроме того, он проделывал тысячи фокусов — превращал вино в воду, делал так, что зубы одного оказывались во рту другого, беззубого, а борода господина вдруг перемещалась на подбородок слуги — и множество других, изрядно всех веселивших.

На замок пала ночная тьма, но веселье продолжалось. Путешественник дарил дорогие плащи, чудесные шелковые ткани, невиданные цветы, драгоценные вазы и ожерелья, блиставшие слепящими огнями.

Часы в Гебвиллере пробили полночь. Путешественник достал из маленького сундучка бутылку, которую особенно похвалил, и предложил распить. И тут, хотя и охваченные винными парами, братья Гюгштейны увидели, что над головой незнакомца высятся рога, а тело пылает огнем. Гость открыл свой сосуд, но оттуда вместо вина хлынул огонь. Раздался взрыв, гром которого разбудил все окрестности, а замок взлетел на воздух.

XXVI

ГОСПОДИН ДЕЛЛА РОККА

Малья была девушкой, блиставшей поистине солнечной красотой. Все до одного парни из ла Пьеве хотели на ней жениться, но она была очень разборчива и не останавливала свой взор ни на ком. Уж не поклялся ли ей в вечной любви сын местного землевладельца, местного господина?

Да, так оно и было, хотя отец прекрасной Мальи и господин делла Рокка были врагами. Однако что для девушки какая-то отеческая вражда?

Как-то вечером, ближе к полуночи, Малья ждала своего возлюбленного у окна. Малейший шорох листвы, малейшее дуновение заставляли девушку вздрагивать.

И, наконец, он появился. Плащ его развевался на ветру над его скорой лошадью.

— Малья, Малья, спускайся и поедем со мной.

— Сейчас, мой любимый. О, как я тебя ждала…

— Быстрее, быстрее, ведь завтра ты будешь владелицей замка делла Рокка.

С трепетом Малья открыла дверь. Ее не останавливали воспоминания ни об отце, ни о матери, ни о братьях, готовых убить, но отомстить.

А пока что девушку ждал всадник.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Древний Египет
Древний Египет

Прикосновение к тайне, попытка разгадать неизведанное, увидеть и понять то, что не дано другим… Это всегда интересно, это захватывает дух и заставляет учащенно биться сердце. Особенно если тайна касается древнейшей цивилизации, коей и является Древний Египет. Откуда египтяне черпали свои поразительные знания и умения, некоторые из которых даже сейчас остаются недоступными? Как и зачем они строили свои знаменитые пирамиды? Что таит в себе таинственная полуулыбка Большого сфинкса и неужели наш мир обречен на гибель, если его загадка будет разгадана? Действительно ли всех, кто посягнул на тайну пирамиды Тутанхамона, будет преследовать неумолимое «проклятие фараонов»? Об этих и других знаменитых тайнах и загадках древнеегипетской цивилизации, о версиях, предположениях и реальных фактах, читатель узнает из этой книги.

Борис Александрович Тураев , Борис Георгиевич Деревенский , Елена Качур , Мария Павловна Згурская , Энтони Холмс

Культурология / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Детская познавательная и развивающая литература / Словари, справочники / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Китай: укрощение драконов
Китай: укрощение драконов

Книга известного СЂРѕСЃСЃРёР№ского востоковеда профессора А.А. Маслова рассказывает об инициациях и мистериях традиционного Китая, связанных с культами бессмертных, путешествиями в загробный мир, погребальными ритуалами и формированием РѕСЃРѕР±ого РґСѓС…овного климата, где самое обыденное и мирское оказывается возвышенно-священным и наиболее значимым. РћСЃРѕР±ую роль здесь играют магические перевоплощения медиумов и магов в полудухов-полулюдей, культ драконов, змей и птиц. Многие философские учения, такие как конфуцианство и даосизм, представляли СЃРѕР±РѕР№ развитие этих мистериальных учений и откровений древних мистиков.Книга рассчитана на широкий круг читателей.*В * *Алексей Александрович Маслов — историк-востоковед, академик РАЕН, профессор, доктор исторических наук, заведующий кафедрой всеобщей истории Р РѕСЃСЃРёР№ского университета дружбы народов, приглашенный профессор СЂСЏРґР° американских и европейских университетов. Выпускник Р

Алексей Александрович Маслов

Культурология / Образование и наука
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)

В сборник избранных работ известного французского литературоведа и семиолога Р.Барта вошли статьи и эссе, отражающие разные периоды его научной деятельности. Исследования Р.Барта - главы французской "новой критики", разрабатывавшего наряду с Кл.Леви-Строссом, Ж.Лаканом, М.Фуко и др. структуралистскую методологию в гуманитарных науках, посвящены проблемам семиотики культуры и литературы. Среди культурологических работ Р.Барта читатель найдет впервые публикуемые в русском переводе "Мифологии", "Смерть автора", "Удовольствие от текста", "Война языков", "О Расине" и др.  Книга предназначена для семиологов, литературоведов, лингвистов, философов, историков, искусствоведов, а также всех интересующихся проблемами теории культуры.

Ролан Барт

Культурология / Литературоведение / Философия / Образование и наука