Сказания о людях тайги: Хмель. Конь Рыжий. Черный тополь

Первым сошел Дальчевский и облобызался с министром Прутовым, управляющим губернией полковником Ляпуновым, с банкирами Афанасьевым и Калупниковым, а тогда уже с женою и детьми.

– Уррраааа!

– Мстиславу удалому – уррраааа!

Дамы бросали цветы на ковер по трапу, чтобы доблестный воитель сошел на благословенную красноярскую землю по неувядшим полевым цветам и оранжерейным неблагоухающим розам и хризантемам.

Ной, как только причалил пароход, спрятался за офицерские спины, чтоб не попасть на глаза Мстиславу Леопольдовичу.

Наяривал духовой оркестр, на этот раз гимн Сибирского правительства. Восторженно взвизгивали дамы.

Слепило солнце, кидая свои лучи вкось по Енисею. Горбатились на правобережье лиловые горы.

Дальчевского на берег повел под руку министр Прутов, а за ними губернские чины, ну и, конечно, дамы, ошеломленные и счастливые дамы города.

Про чехословацких офицеров и самого командира сорок девятого эшелона подпоручика Богумила Борецкого запамятовали. Мало того, оттеснили в сторону.

Взбешенный подпоручик Борецкий с офицерами Овжиковым и Брахачеком поспешно покинули баржу и не задерживаясь убрались прочь с пристани.

Ляпунов заметил-таки Ноя.

– А! Ной Васильевич! – подошел он к хорунжему, разомлевший и пунцовый от выпитого портвейна. – Ну как?! Не победа ли! Ах, как это славно! А каковы наши офицеры? Орлы! Без единой потери всю флотилию красных в пух-прах! А ведь у красных были превосходные силы: комиссары, командующий Марковский!

Ной почтительно помалкивал.

– На пару слов! – Ляпунов кивнул в сторону кормы, откуда только что ушли чехи. Ной пошел за ним. Ляпунов вытер лицо платком и тогда уже приступил к делу: – Командование эскадроном на сутки передайте старшему уряднику Еремееву. Сами будете находиться в моем распоряжении. Ради такого праздника управление губернией выделило для казаков некоторые суммы. Представьте мне к понедельнику список достойных казаков вашего эскадрона и не забудьте тех, которых передали в сотню есаула Потылицына.

– Слушаюсь!

– Ну а сегодня не всухомятку же праздновать, не так ли, Ной Васильевич? Ах да! Вы же непьющий и некурящий! Но тем не менее, хорунжий, нельзя ущемлять других.

– Само собой, господин полковник.

– Ну-с, отрядите старшего урядника Еремеева с двумя казаками, и пусть получат кое-что у бакалейщика Шмандина. На пять тысяч рублей пока достаточно?

– Того много даже!

– Ну что вы! Ради торжества скупиться нельзя.

Ляпунов достал из нагрудного кармана книжицу и бегло написал химическим карандашом на официальном бланке управляющего губернией бакалейщику Шмандину распоряжение: выдать Еремееву для казаков на пять тысяч рублей подарков, а в скобках упомянул: «водка в том числе», и размашисто, по характеру, расписался. Это был в некотором роде вексель, только из чьего кармана будут взяты деньги, чтобы погасить этот вексель?..

– Фу, какая жарища! – вздохнул потеющий Ляпунов. – Как только уладите все в эскадроне, отдыхайте до часу ночи – набирайтесь силы и спокойствия. А к часу ночи чтоб были на пристани. Надеюсь, все обойдется благополучно.

Эх-хо-хо! Ваше благородие надеется! А водку для чего выписал?

А на какую же сумму получат подарков отборные казаки сотни есаула Потылицына?! V

Началась церемония выноса золота и миллионов из утробы «Енисейска», куда оно было перенесено при взятии «Орла».

На баржу поднялись казаки из сотни есаула Потылицына – один за другим, при шашках, с нарукавными бело-зелеными полосками. Казаки выстроились лицом к лицу от трапа парохода до двух американских автомобилей на берегу.

Полковник Розанов скомандовал:

– Шашки наголо!

Шашки выхватили и – на плечо. Замерли.

По ковру казачьим коридором прошли на пароход управляющие банками – Афанасьев и Калупников, управляющий губернией Ляпунов, Коротковский и тридцать солдат. Через некоторое время с парохода вышел солдат со слитком золота в руках, за ним второй, третий, четвертый…

– Золото несут! Золото!

Дуня с поручиком Ухоздвиговым протиснулись-таки, чтоб взглянуть на золото.

– Боженька! Ужли мой слиток несут! Гавря, гляди, гляди!

– Он что, меченый?

– А как же? Нестандартный, записано. С печатками «ЕЕЮ».

Дуня, конечно, не успела разглядеть никакой печатки.

– Господи! Богатство-то, богатство-то, – ахнула какая-то дама.

У Дуни сердчишко зашлось от счастья – два пуда золота ее собственного! Она будет самая счастливая дама города. Она успела побывать в банке с поручиком Ухоздвиговым и узнала о судьбе сданного ею золота. Теперь уже банк был не государственным, а как раньше – Русско-Азиатским.

Новый управляющий банком Калупников обрадовал:

– Как же, как же, Евдокия Елизаровна! Имя ваше нам известно. Благодарите нашего старого казначея господина Румянцева за его сообразительность. Если бы он записал, что золото сдано комиссаром Боровиковым без указания, кому оно принадлежит, вы бы не имели на него никакого права. Впрочем, если бы большевики задержались, банк был бы пустым. Слава богу, с ними покончено! Весь золотой запас России с алмазным фондом и прочими банковскими драгоценностями тоже в данный момент вывозится из Казани в Омск.