Сказания о нартах

И все нарты согласились с тем, что сказал Урызмаг. Ласточка полетела к Богу и рассказала ему о том, что решили нарты.

— Нет тебе от меня покоя, — сказал Бог ласточке. — Но прошу еще раз, полети к нартам и скажи им, что все, кто может одеться, в доспехи, пусть придут в следующую пятницу в поле Хиза, на место сражения нартов, и тогда я им покажусь.

В третий раз прилетела ласточка к нартам и передала им слова Бога. И обрадовались нарты.

— Вот, с самим Богом будем сражаться! — говорили они. — Теперь мы узнаем, каков он.

И в следующую пятницу все нарты, кто мог держать в руке оружие, обгоняя друг друга, спешили на поле Хиза, где было назначено сражение. И все жители нартских селений, женщины и дети, заняли места на возвышенностях Уаз, чтобы смотреть на эту битву.

Не хотелось Богу уничтожать нартов, и прислал он к ним своего вестника Уастырджи, и велел ему передать нартам:

— Отправляйся к ним и скажи: «Нарты, я вас очень люблю, не хочу истреблять вас. Еще раз подумайте, я могу вам даровать или вечную жизнь, или вечную славу — из двух одно!»

Явился Уастырджи к нартам и поведал им решение Бога.

— Для чего нам вечная жизнь? — сказали нарты. — Разве диво жить без конца? Вот если бы слава о нас навсегда осталась на земле — этого хотим мы!

Вернулся Уастырджи к Богу и сказал:

— Нарты говорят: нам не нужна вечная жизнь, дай нам вечную славу!

Тут Бог разгневался на нартов и проклял их.

— Пусть однодневный труд ваш не даст вам больше одной мерки зерна!

И это проклятие сбылось над нартами. Сколько копен хлеба ни обмолотят нарты за день, а больше одного мешка зерна не получается. Но смышлены были нарты, пораздумали они и стали обмолачивать за день всего по одному угасу, что из семи снопов. С каждых семи снопов стали получать они по одному мешку в день, а с каждой копны — по десять мешков.

И по-прежнему в сытости проходила у них жизнь.

Узнал об этой хитрости Бог, еще раз их проклял, и оставались поля их вечно зелеными при солнечном свете, а зрелыми и годными к жатве делались только ночью.

Когда ни выйдут днем, а хлеба все еще зелены. Тогда попробовали они по ночам жать. Но только подойдут к ниве, сразу зрелые хлеба превращались в зеленя.

Опять пошли нарты на хитрость. Поставили они шалаши возле нив своих и с вечера уходили туда, вооруженные луками и стрелами. На стрелы надевали они раздвоенные наконечники и по ночам пускали стрелы по созревшим хлебам. Раздвоенными наконечниками срезали они колосья, и колосья эти оставались зрелыми. Теперь, когда нарты мололи хлеб, не отделяли они стеблей от зерен и мололи все вместе.

Так прожили они еще один год. А потом сказали друг другу:

— Что ж это делаем мы? Ведь сами мы дали согласие Богу: чем бесславная жизнь, лучше гибель со славой. — Тут каждый из них вырыл себе могилу и бросился в нее.

Так пришел конец прославленным нартам.

КОММЕНТАРИИ

Осетинские нартовские сказания сохранились преимущественно в форме прозаических записей и меньше в виде поэтического текста. Однако двоякое название сказаний — «Нарты кадджыта» (нартские поэмы) и «Нарты таурахта» (нартские легенды) — свидетельствует о наличии двух сохранившихся форм эпоса: песенной и повествовательной. Традиционным стало исполнение сказаний под звуки фандыра — струнного инструмента; о таком способе воспроизведения сказителями народных легенд говорится в самом эпосе. Широко популярны в осетинском народе имена выдающихся сказителей: Кудзи Джусоева, Илико Маргиева, Левана Бегизова, Дзагко Губаева, Дзараха Саулаева, Якова Гаглоева, Вано Гуриева, Кертибия Кертибиева, Заурбека Туаева, Теба Андиева, Лазо Туаева, Дриса Таутиева и многих других.

Первые документальные записи осетинских нартовских сказаний, произведенные учителями Тифлисской духовной семинарии осетином Василием Цораевым и грузинским писателем, автором известной повести «Сурамская крепость» Даниэлем Чонкадзе, были переведены на русский язык и прокомментированы в «Осетинских текстах», изданных в «Записках Академии наук» за 1868 год. Перевод и комментарии принадлежали русскому академику А. А. Шифнеру.

Из осетинского нартовского эпоса, ставшего с этого времени впервые достоянием русского читателя, сюда вошли два сказания — о Батрадзе и об Урызмаге.

Появление «Осетинских текстов» вызвало значительный интерес широких кругов читателей ко всему устному творчеству осетинского народа, но особенно большое внимание привлек к себе эпос. В 70-х годах XIX века известные собиратели осетинского фольклора братья Шанаевы опубликовывают в «Сборнике сведений о кавказских горцах» несколько нартских сказаний на русском языке. В 1871 году в очередном «Сборнике сведений о Кавказе» русский ученый Б. Б. Пфаф напечатал собранные им осетинские нартовские сказания.

Большой вклад в дело изучения народного творчества осетин внес академик В. Ф. Миллер, положивший начало научному исследованию нартского эпоса. В книгах «Осетинские этюды» (часть I, 1881–1887) Миллер публиковал на русском языке циклы сказаний, снабжая их научными комментариями.