Сказания о волках

Бегала по бору Зоря, искала пропавшую подружку, а нашла только корзинку с просыпанными грибами. Звала она Зейду, кричала, но ей никто не отзывался. Схватила она ее корзину и бежать в стаю. Залетела в дом к вожаку, да как закричит:

— Зейда пропала! Вот только корзинка, — она грохнула на пол корзину, сама оседая рядом уставшая, запыхавшаяся.

— Где ты ее потеряла? — взревел Мезеня.

— У ручья, — отдышавшись, произнесла Зоря.

— Зорюшка, а ты зови мужа, пусть возьмет с собой Шмеля, — уже ласково попросил вожак.

Девушка понятливо кивнула и выбежала.

— У меня нехорошие предчувствия, сынок, — прижала ладони к сердцу Мара.

— Не волнуйтесь, матушка, мы ее найдем, а вы сходите к Цветане.

— Схожу.

У крыльца уже стояли верные друзья Зуб и Шмель.

— В человечьем побежим или как? — спросил взъерошенный Зуб.

— Темные порты возьмем с собой.

Зашли за дом, сложили одежду на завалинку, привязали к ноге темные порты, чтоб не щеголять потом по поселению голышом, обернулись тремя черными волками, убегая в бор по следам жен.

«Здесь они разошлись», — прокомментировал Зуб.

«Зейда пошла на север по ручью», — вставил Шмель.

Они оставили след Зори, убегая по запаху жены вожака. Увидели рассыпанные грибы.

«Видимо, здесь она и встретилась с кем-то, но с кем?» — Мезеня пытливо посмотрел на друзей.

Те принялись обнюхивать территорию, только следы вообще пропали — не осталось запаха ни Зейды, ни того, с кем она могла повстречаться. Волки старались найти хоть малейший запах девушки — тщетно, вокруг пахло лишь осенней прелью, да жухлой травой.

«Чем-то посыпали следы», — догадался Зуб, нюхнул, принимаясь смачно чихать. — «Демоны! Это перец!»

«Как сыскать следы-то, коли нос теперь не дышит?» — старался потереть лапой нос Шмель.

«Не знаю, друг», — чихнул Мезеня. — «Будем искать по любым малым следам. Разбредемся по бору, если кто найдет, скажет».

Волки кивнули, расходясь в разные стороны.

Цветана прибежала домой в поту, как загнанная лошадь, схватила полотенце и шмыгнула в баню смывать с себя следы перца да шатания по бору с женой вожака. Что будет, коли спрознают, она прекрасно знала — не пощадит ее Мезеня. Мать ворвалась к ней и недовольно зашипела, спрашивая:

— Тебя где мотало-то? Мара заходила, тебя спрашивала, да ответила, что у тебя немочь настала, прилегла ты. Не пустила ее.

— Не тревожьтесь, матушка, — наигранно успокаивала дочь, — ничего со мной плохого не приключилось. А Маре здеся делать нечего!

— Да что стряслось! — не выдержала Дора.

— Меня теперича будет любить Мезеня! Не найдет он свою галку! — выпалила Цветана.

Дора так и прикрыла рот концом повязанного платка, вытаращив глаза на дочь от ужаса сотворенного ею зла. Ведь не так воспитывала она. Холила, лелеяла, лишней работы не давала. Все сама да сама, а она вона чего удумала.

— Поди к Маре, поклонись, покайся перед вожаком, может, пожалеет тебя, глупую! — тихо заголосила Дора.

— Нет, матушка, — Цветала облилась теплой водой, смывая щелок с тела, — не пойду. Сказала — сживу ее со свету, знать, сделаю!

Страшно сделалось Доре за дочь, сжалось сердце. Ведь не простит не просто вожак, а сам Мезеня за свою жену. Всем видно было, как он дорожит ею, пылинки сдувает. За все, что раньше было меж дочерью и ним — не простит. Мысли, словно трусливые псы, разбежались, а собрать не получается, найти нужную не выходит. С тяжелыми думами вышла она из бани, села на завалинку дома, никого не видя.

Рыскали по бору волки в поисках Зейды, только нигде не чуялось ни следа, ни запаха. Обежали они плотно большой участок бора, где примерно могла бы быть девушка, но… никого. К вечеру Шмель сунулся в сторону, куда по зиме загоняли выманенного из берлоги медведя, в нос ударил терпкий запах свежей крови. Кинулся к яме и увидел страшную картину: на дне лежала истерзанная, насаженная на кол одной ногой, жена вожака.

«Мезеня, я нашел твою жену в медвежьей яме», — знал Шмель, что летит, стирая лапы, его друг сюда.

Через недолгое время у ямы стояли три рослых чернявых мужчины с ужасом глядя на дно. Осторожно спустились вниз Зуб и Мезеня. Они придерживали с двух сторон бесчувственное тело молодой женщины, снимая ее ногу с кола. Потом Зуб подставил под друга спину, чтобы тот мог встать на нее и передать жену Шмелю. Принял он на руки жену друга, а там и они сами выбрались из ямы.

— Кто ж такое сотворить мог? — тихо произнес ошеломленный Зуб.

— Только тот, кому она перешла дорогу, — прорычал Шмель, — Цветане. На ней ее запах остался.

— Судить будем, — сквозь зубы процедил Мезеня, хотя ему сейчас хотелось разорвать ту, кто стал хуже врага.

Он снова стал волком, Зуб аккуратно привязал портами к его спине еле живую Зейду, быстро трогаясь в становище.

Мара только охнуть успела, как едва ли не с треском отворилась дверь в дом и вбежал сын с женой на спине. Охнула Мара, увидев бесчувственную невестку. Тут же зашли Шмель с Зубом, отвязали ее от волка, положив на лавку.

— В медвежьей яме нашли, — пояснил Шмель.