Сказания о земле Русской. От Тамерлана до царя Михаила Романова

При покойном Александре первое место в Литве занимал некий князь Михаил Глинский, потомок татарского князя, перешедшего вместе с Тохтамышем к Витовту. Этот Глинский родился православным, но, воспитываясь в Германии, принял затем латинство; он много путешествовал, был прекрасно образован и славился большою храбростью и знанием военного дела, которое изучил, прослужив несколько лет в войсках германского императора. Вернувшись в Литву, Глинский снискал себе дружбу Александра, но возбудил против себя своим высокомерием недовольство множества панов. Когда Александр был выбран королем Польским, то Глинский получил еще большее значение в Литве, хотя и не носил этого звания. Когда же в 1506 году Александр умер, то литовцы сильно опасались, чтобы Глинский, владевший огромными землями и богатствами, не стал бы искать для себя великого княжения, и поспешили выбрать себе в великие князья брата Александра – Сигизмунда, не снесясь вовсе с поляками, которые очутились вследствие этого в необходимости избрать себе в короли того же Сигизмунда, чтобы не расстаться с Литвой.

Первым делом литовских панов после избрания Сигизмунда было, разумеется, постараться возбудить в последнем холодность и недоверие к Глинскому, чего они скоро и достигли. Но властолюбивый Глинский отнюдь не желал мириться со своим новым положением. Между тем Сигизмунд, человек смелый, предприимчивый и коварный, вступив на престол, стал тотчас же деятельно готовиться к борьбе с Москвой, не желая упускать благоприятного, как казалось ему, времени, наступившего после двух наших неудач под Казанью, и рассчитывая на содействие со стороны Крыма, где в это время верный друг Иоанна III – Менгли-Гирей – сильно одряхлел, а все дела вершили его алчные до наживы сыновья, причем походы Василия под Казань на пасынка Менгли-Гиреева – Магмет-Аминя – возбудили и старого крымского хана против нас. Послав подговаривать крымцев и ливонцев собраться против Москвы, Сигизмунд отправил Василию Иоанновичу послов с извещением о своем вступлении на престол и с новым требованием возвращения литовских областей, взятых Иоанном III.

Но в это время как раз благодаря твердости Василия в Москву уже прибыли казанские послы с просьбою о мире, и наши бояре дали послам Сигизмунда обычный ответ, что великий князь чужих земель и вотчин не держит, а только свои: «Чем нас пожаловал и благословил отец наш, князь великий, и что нам дал Бог, а от прародителей наших и вся Русская земля наша отчина». К этому ответу было прибавлено, что перемирие покойным великим князем было заключено с Александром, «а с Сигизмундом королем нам перемирия не было. Если же Сигизмунд хочет с нами мира и доброго согласия, то и мы хотим с ним мира, как нам будет пригоже». Затем Сигизмунду было послано подтверждение и о том, чтобы он берег вдовую королеву Елену Иоанновну и отнюдь не принуждал бы ее к латинству.

Получив этот ответ, Сигизмунд удвоил усилия, чтобы возбудить против нас ливонцев и крымцев, причем, посылая последним большое количество золота, он не устыдился раболепно испросить у Менгли-Гирея ярлык не только на те земли, которыми владел: Киевскую, Волынскую, Подольскую и Смоленскую, но и на те западнорусские города, которые уже были за Москвой: Чернигов, Новгород-Северский, Курск, Путивль, Брянск, Мценск, а также и на Новгород Великий, Псков, Рязань и Пронск.

Однако все замыслы Сигизмунда не удались. Ливонцы, видя, что в Москве дела идут хорошо, от войны отказались; крымцы ограничились небольшими набегами на наши владения, а в самой Литве скоро встала страшная смута, которую поднял Глинский. Он несколько раз жаловался Сигизмунду на своих врагов, но, не найдя у него управы, сказал королю: «Ты заставляешь меня покуситься на такое дело, о котором оба мы после горько жалеть будем», – после чего завел пересылку с Москвой; затем он неожиданно напал на своего главного врага, пана Заберезского, убил его и, удалившись в восточные области Литовского княжества, стал покорять их под свою власть, потянув при этом за собой и многих русских, в том числе князей Мстиславских и Друцких, чтобы перейти на сторону Москвы.

Этими благоприятными обстоятельствами, разумеется, не замедлил воспользоваться Василий Иоаннович, войска которого начали воевать литовские пределы со стороны Смоленска.

Так началась первая война с Литвой во время его великого княжения. Она продолжалась два года, в течение которых Сигизмунд, видя, что хотя решительных сражений и не было, но дела складываются не в его пользу, тщетно пытался поднять против Василия его брата Димитрия Иоанновича Углицкого; затем он прислал в Москву своих послов с предложением вечного мира, так как ему необходимо было заняться подавлением внутренних усобиц.

Василий охотно пошел навстречу этому предложению, и по заключенному между ними вечному миру Сигизмунд навсегда уступал Москве все приобретения в Западной Руси, сделанные Иоанном III.

Таким образом, благодаря своей твердости Василий заключил мир с Литвой по всей своей воле и закрепил за Москвой все огромные завоевания его отца.