Сказания умирающей Земли. Том III

«В настоящее время никак не могу подтвердить, что выполню заказ, – возразил Нисбет. – Тем не менее, я учту ваши потребности. Кугель, вы готовы? В таком случае поднимитесь на столп Ксиппина и потихоньку подтяните блок как можно выше, а мы с Крульксом переместим его веревками отсюда».

Как только его блок был надежно установлен, Крулькс взобрался на свой столп и устроился на нем поудобнее, озаренный красными лучами Солнца. Нисбет и Кугель вернулись в мастерскую, где каменолом стал обучать помощника методам обтесывания, округления и шлифования белого камня.

Кугель скоро понял, почему Нисбет отставал с выполнением заказов. Прежде всего, каменолом настолько состарился, что привычные навыки уже не компенсировали замедленность и неуверенность его движений. Во-вторых, Нисбета часто отвлекали посетители: женщины из поселка приходили заказывать блоки, требовать и жаловаться, приносили подарки и предлагали всевозможные услуги.

На третий день трудоустройства Кугеля неподалеку от жилища Нисбета остановилась группа странствующих торговцев – представителей темнокожей расы, отличавшейся янтарно-желтыми глазами, горбатыми длинными носами и гордой прямой осанкой. Их одежда была не менее достопримечательна: опоясанные кушаками шаровары, рубахи с отогнутыми воротниками-стойками, жилеты-безрукавки и камзолы с глубокими вырезами – черные, желтовато-коричневые, сумрачно-серые и темно-коричневые. Они носили черные шляпы с широкими опущенными полями – Кугелю очень понравились эти шляпы. Торговцы привезли с собой огромный фургон на высоких колесах, доверху нагруженный чем-то под чехлом. После того, как старшина купцов посовещался с Нисбетом, другие сняли чехол с фургона – под ним оказалась, судя по всему, груда сложенных штабелем трупов.

Нисбет и старшина договорились, после чего четыре маота – так Нисбет назвал Кугелю этих людей – начали разгружать фургон. Старый каменолом отвел Кугеля в сторону и указал на видневшийся вдалеке курган: «Там некогда был древний Кахр – самый влиятельный город в наших краях, от Рухнувшей Стены до Силькальских Шлюзов. В эпоху своего могущества жители Кахра исповедовали единственное в своем роде вероучение – на мой взгляд, не более и не менее абсурдное, чем любое другое. Они считали, что после смерти человек – мужчина или женщина – попадал в загробный мир в том телесном состоянии, в каком он умер, после чего мог проводить вечность в пиршествах, попойках и прочих удовольствиях, о которых не принято упоминать в приличном обществе. В связи с чем они делали вполне разумный в своем роде вывод: лучше всего было умереть в расцвете лет, потому что, например, рахитичный беззубый старик, страдающий одышкой и несварением желудка, никогда не смог бы насладиться в полной мере райскими банкетами, песнопениями и нимфами. Поэтому обитатели Кахра делали все необходимое для того, чтобы умирать достаточно молодыми, причем их бальзамировали настолько искусно, что их тела по сей день кажутся спящими, а не мертвыми. Маоты добывают эти тела в мавзолее Кахра и везут их по Диким Пустошам в Туниакскую консерваторию в Новале, где, насколько я понимаю, их используют в каких-то церемониальных целях».

Пока они говорили, торговцы-маоты разгрузили мумии, уложили их в ряд и связали вместе веревками. Старшина подал знак Нисбету; тот прошелся вдоль ряда набальзамированных тел, прикасаясь к каждому амулетом. Затем он прошел вдоль того же ряда в обратном направлении, с размаху пиная каждый из трупов. Старшина маотов уплатил каменолому причитающуюся сумму, после чего они обменялись несколькими ничего не значащими любезностями. Наконец маоты направились на северо-восток, бросив лишний пустой фургон, а вереница мертвецов летела за ними на высоте пятнадцати метров.

Подобные эпизоды, несмотря на их развлекательный и поучительный характер, задерживали выполнение заказов, в то время как доставки каменных блоков настойчиво требовали не только мужчины, ожидавшие оздоровления по мере их приближения к эманациям дневного светила, но и женщины, финансировавшие возведение столпов как с целью укрепления здоровья супругов, так и во имя приобретения большего престижа их семьями.

Для того, чтобы ускорить работу, Кугель предложил несколько усовершенствований, позволявших экономить усилия и время, чем заслужил похвалу Нисбета: «Кугель, вы далеко пойдете в нашем деле! Ваши изобретения свидетельствуют о недюжинных умственных способностях!»

«Я подумываю и о некоторых других полезных нововведениях, – ответил Кугель. – Очевидно, что нам следовало бы удовлетворять спрос с упреждением – хотя бы для того, чтобы максимально повысить прибыльность предприятия».

«Само собой – но как это сделать?»

«Я уделю этому вопросу самое пристальное внимание».

«Превосходно! Можно считать, что проблема решена!» – заявил Нисбет и занялся приготовлением праздничного ужина, каковой он собирался подать в сопровождении трех бутылей великолепного зеленого вина из погреба в развалинах Цзеи-Камбаэля. Вечером Нисбет позволил себе выпить лишнего и уснул на диване в гостиной.