Сказания Умирающей Земли: Волшебник Мазериан; Пройдоха Кугель

Кугель остановился. Вот еще головоломка! Если он отдаст старику амулет, тот, без всякого сомнения, обманет его или по меньшей мере не сможет выполнить свое обещание — принимая во внимание прорицание говорящего моллюска. С другой стороны, отказав Слэю, Кугель так или иначе потерял бы то, чего хотел больше всего, — опять же, если прорицанию моллюска суждено было сбыться, — но сохранил бы браслет.

Слэй неправильно истолковал нерешительное молчание Кугеля как признак возможной уступчивости.

— В моих владениях вы станете знатным грандом! — лихорадочно торопил его старик. — Вам построят двухпалубный баркас из резной слоновой кости, вам будет прислуживать гарем из двухсот девственниц, ваших врагов сварят в крутящемся котле — только отдайте мне амулет!

— Браслет придает такую власть? — поднял брови Кугель. — Возможны ли все перечисленные вами чудеса?

— Возможны, возможны! — кричал Слэй. — Умеющий читать руны приобретает такую власть!

— В таком случае объясните, что означают эти руны.

Слэй устремил на него взгляд, полный горестной укоризны:

— Не могу сказать. Сперва я должен получить амулет!

Кугель презрительно махнул рукой.

— Вы отказываетесь удовлетворить мое любопытство. В свою очередь, я отвергаю ваши наглые притязания!

Слэй взглянул на мыс, где за деревьями проглядывали стены беленых зданий.

— Все понятно! Вы сами хотите править Силем!

«Существуют менее привлекательные перспективы», — подумал Кугель. Угадав направление его мыслей, Фиркс заключил печень Кугеля в предупреждающе когтистое объятие. Кугелю пришлось с сожалением отказаться от столь амбициозных планов; тем не менее они навели его на мысль о возможности нейтрализации предсказания говорящего моллюска. «Если мне предстоит утрата того, чего я желаю больше всего, — подумал Кугель, — было бы желательно поставить перед собой новую цель, по меньшей мере нечто, возбуждающее непритворный энтузиазм на протяжении суток. Поэтому теперь я хочу править Силем, и таково мое самое страстное и сокровенное желание». Для того чтобы успокоить бдительного Фиркса, вслух Кугель произнес:

— Мне нужен этот браслет, потому что я должен решить важную задачу. Для ее решения может потребоваться, в частности, чтобы я стал единоличным правителем Силя, причем я имею право стать таким правителем, так как являюсь законным владельцем амулета.

Слэй язвительно расхохотался:

— Сперва вам придется убедить Дерви Корем в том, что у вас есть соответствующие полномочия. Она — наследница династии Домберов, капризное создание, подверженное мрачным подозрениям. Выглядит она как соблазнительная девушка, но пусть внешность вас не обманывает — ей свойственна порожденная длительными раздумьями изощренная жестокость лесного василиска. Остерегайтесь Дерви Корем — она прикажет утопить вас вместе с браслетом в морской пучине!

— Если вы считаете, что она настолько опасна, — изобретательно заметил Кугель, — почему бы вам не научить меня пользоваться амулетом, чтобы я мог предотвратить такие последствия?

Но Слэй упрямо мотал головой:

— Недостатки Дерви Корем общеизвестны. Почему бы я пожертвовал возможностью ее свержения ради нелепых, наглых притязаний какого-то бродяги?

Оскорбленный откровенным пренебрежением Слэя, Кугель наградил его увесистым тумаком, после чего продолжил путь вдоль берега. Солнце уже собиралось окунуться за морской горизонт, и Кугель ускорил шаги, торопясь найти убежище до темноты.

Наконец пляж кончился. Перед ним уже громоздился крутой мыс, и теперь большие деревья, казалось, выросли еще выше. Сквозь темную листву проглядывали балюстрады, окружавшие сильские сады; чуть ниже, на оконечности мыса, находилась обнесенная колоннами ротонда, откуда открывался вид на океан. «Неплохо они тут устроились!» — подумал Кугель, разглядывая амулет с новым интересом. Заявленное им стремление взять в свои руки правление Силем становилось непритворным. Теперь Кугель спрашивал себя: не следовало ли ему сосредоточить внимание на каком-нибудь другом «сокровенном желании» — например, на постижении навыков животноводства или исполнения акробатических трюков… Ему пришлось с сожалением отказаться от идеи начать новую профессиональную карьеру. Так или иначе, к правдоподобности предсказания обитателя морской раковины следовало относиться скептически.

Извилистая тропа поднималась от пляжа среди порослей ароматических кустарников — димфиана, валерианы, черной айвы, олуса — и красочных дикорастущих скоплений высокостебельных «звездных слезок», тенелюбивой верверики и разноцветных мухоморов. Пляж превратился в полосу, сливающуюся вдали с каштановой дымкой заката, а западный мыс Переклада Бенбаджа отсюда уже не было видно. Тропа выровнялась, пересекая плотную лавровую рощу, и привела Кугеля на поросшую сорняками обширную овальную площадь — по-видимому, когда-то здесь устраивали парады или спортивные состязания.