Сказания Заморавии

… Вечерние сумерки опустились на Селлнан, и место сражения медленно погружалось во мрак. Тени растянулись и поглотили собой всё. Земля размокла от дождя и пролитой крови и превратилась в тёмную грязь под тысячами ног воинов. Редкие выходы гранита и сланца казались светлыми островками в океане грязи. Эти острова терялись под железными сапогами и трупами.

…Крейвен и Ужторн сошлись в поединке.

Оскалив пасть, вожак ящеров ударил первым, его удар булавой пришёлся бы по голове варвара, если бы тот, развернувшись, вовремя не уклонился; Ужторн тоже развернулся и хлестнул бичом. Скрутившись змеёй, бич описал широкий круг и подло обжёг остриём наконечника руку Крейвена. Варвар даже не почувствовал боли, ибо неистовая энергия, пульсирующая в висках, просто не давала времени расслабиться. Варвар сделал выпад, но Ужторн ушёл влево. Ящер оказался увёртливым и более ловким соперником, чем предполагал Крейвен. Недооценив противника, человек сильно прогадал, надеясь на свою могучую силу, невероятную ловкость и хитрый ум. Но огромный Ужторн ничем не уступал варвару – а в чём-то даже превосходил его.

Неистовство боя рождалось с каждым новым ударом, с каждым новым взглядом.

Крейвен совершал настолько быстрые и неожиданные атаки, что вспышки молнии в тёмном небе в сравнении с его ударами казались медленным распространением света во тьме, нежели мгновенным явлением. А Ужторн рычал так громко, что его рык и рёв слышали все через раскаты грома.

Через мглы наступившей ночи Крейвен видел, как морда вожака ящеров наполнилось яростью и самонадеянным азартом битвы. Оно было отвратительным и вызывало лишь раздражение.

Ящер бросился на варвара и снёс того с ног. Они повалились на землю, и тут же волна сражения поглотила их. И среди тысячи железных сапог, копий, трупов и моря грязи они пытались найти друг друга, чтобы снова схлестнуться в бешеной тираде ударов и разорвать друг другу глотки. Для них уже не существовало этой битвы, войны мордоков с эльфами, и Ужторн и Крейвен жили сейчас ради одного поединка, ради мгновения, когда меч войдёт в сердце врага, и тот навсегда отправится в иной мир. Они были рождены для войны, и война стала для обоих разделимой частью жизни, человек и ящер, готовы были убивать всё больше и больше.

И свидетелем их сражения была ночная мгла и проливной дождь.

Наконец, среди мелькающих мордоков и гоблинов Крейвен отыскал глазами Ужторна и, схватив лежащий в грязи Меч огня, с яростным криком побежал на вожака мордоков. Он ясно видел, как проносились мимо него сотни голов, рук и мечей, как раздавались крики боли, как отчаянно кричали гаэрвалы на крыше Селлнана и как радостно и азартно сеялся Борд, убивая мордоков где-то на западном мосту. Но всё это сейчас казалось таким далёким и чужим, нереальным и мутным из-за непрекращающегося ливня. Перед глазами варвара появилась Кэрин. Девушка улыбнулась, она кружилась, словно танцевала у него на ладонях, но потом, повернувшись к нему спиной, громко закричала, указывая на что-то впереди, «Берегись!»

Крейвен вздрогнул и увидел, как, расталкивая своих воинов, на него несётся огромная фигура Ужторна. Вожак поднял хлыст и ударил им варвара. Верёвка трижды обернулась вокруг запястья Крейвена. Варвар воспользовался этим, дёрнул резко хлыст на себя и, когда Ужторн невольно подошёл на несколько шагов вперёд, сильным ударом отрезал ящеру правую руку. Зелёная кровь хлынула из раны, Ужторн завопил и зарычал. Его рык снова перекрыл шум битвы и прокатился по всему строю мордоков. Кто-то зароптал, кто-то в страхе преклонил колени, а кто-то направился к раненому господину.

Сразу же из темноты возникли фигуры военачальников, которые подхватили обезумевшего вожака и стали помогать и прикрывать его от стрел.

На Крейвена налетели мордоки, к ним присоединились гоблины, которые принялись бить его мечами. Но варвар только дико рассмеялся перед бессилием противника и стал разрывать гоблинов на части, отрубая руки и головы одним ударом Скатвера.

Его главный противник Ужторн ослабел, но их дуэль прервали. Но, несмотря на это, Крейвен впал в берсеркерство и начал беспощадно молотить всех, кто был рядом.

Но тут, перекрывая вопли Ужторна и шум ливня, до него донёсся вопль гаэрвалов.

– Серверные ворота прорваны! Мордоки внутри, Селлнан пал! Все на оборону первого яруса!

И тут же вдалеке Крейвен услышал, как рвутся заряды молний и вспыхивает огонь. Это Альмарис всё же вступил в бой вместе со своими учениками.

Это немного облегчило ход битвы, но всё же эльфы с каждой новой атакой мордоков отступали всё глубже в башню, под покров каменных сводов.

Услышав новость о прорыве обороны, Ужторн, за которым всё ещё наблюдал Крейвен, рассмеялся, глядя через ночной мрак и спины своих воинов прямо в глаза варвара, которые теперь наполнились отчаянием, несвойственным для варваров.