Скажи мне, кто я

Я встаю. У меня больше нет сил, и я не знаю, как действовать дальше.

– Но Львы наверняка прямо сейчас охотятся на него, – с нажимом говорю я.

– Ты выполнила свою часть соглашения, – медленно произносит Блэквуд.

Вопросительно смотрю на нее.

– Что это значит?

– Это значит, что ты можешь остаться здесь и продолжать учебу, как того хотел твой отец, или уйти отсюда, если тебе это кажется необходимым.

– Я могу уйти? Вы меня отпускаете? – Я обращаюсь скорее к самой себе, нежели к Блэквуд.

Блэквуд медлит.

– Строго говоря, ты можешь быть свободна. Однако я бы советовала тебе остаться, поскольку тебе еще многому предстоит научиться и тебе явно не хватает навыков в некоторых областях. Но самое главное, ты очень мало знаешь о мире Стратегов в целом.

– Может, и так, но я никак не могу оставаться здесь, пока папа там совсем один. Особенно после всего, что я узнала. То, что произошло с доктором Коннером, кажется лишь уменьшенной копией того, что происходит в мире.

– Школа не ввязывается в мировую политику, – замечает она, хотя мы обе знаем, что у ее противостояния с Коннером был совершенно политический подтекст. – Скажу лишь одно: с твоей стороны было бы разумным заключить здесь побольше союзов и приобрести как можно больше навыков, прежде чем ты покинешь это место.

Я внимательно рассматриваю Блэквуд. Ее волосы затянуты все в тот же тугой пучок, а взгляд такой же суровый, как в первый день, но теперь я понимаю, что кружевная белая рубашка, выглядывающая из-под строгого черного блейзера, – метафора, прекрасно объясняющая ее характер. Она явно пытается помочь мне, указать, что мне делать, но прямо никогда этого не скажет.

– О’кей, – отвечаю я, хотя до конца не уверена, что она имеет в виду.

Глава сорок первая

Когда я наконец продираю глаза, шторы у меня в спальне задернуты, а возле кровати горит свеча. Ничего удивительного, что я проспала целый день. Откидываю одеяло и разглядываю повязки на руках и ногах. По всему телу порезы и синяки. Скривившись, встаю с кровати и медленно тащусь в гостиную. У меня все болит, но не так сильно, как я ожидала. Может, я просто уже столько раз падала с деревьев, что мое тело к этому привыкло.

В камине бушует яркий огонь, комната выглядит уютной. Но я замираю, увидев, как за столом возле окна Эш и Лейла играют в карты.

Лейла! Она откладывает карты и подходит ко мне.

Секунду мы просто неловко стоим друг против друга. Кажется, она хочет меня обнять, но не знает, как это сделать.

– Сколько я спала? – хриплым со сна голосом спрашиваю я.

– Недавно пробило восемь вечера, – говорит она и нерешительно начинает поднимать руки, но как будто передумывает и снова их опускает.

Я бы посмеялась над ее неловкостью, но нельзя – от смеха заболят ребра.

– Лейла, если ты сейчас же не обнимешь меня, нашей дружбе конец, – говорю я, поднимая брови.

Она улыбается шире и осторожно обхватывает меня руками, как будто впервые кого-то обнимает. Она примерно того же роста, что Эмили, и от одной мысли об Эмили и Пембруке у меня сжимается сердце.

– Спасибо, что спасла моего дурака-братца, – шепчет она, уткнувшись лицом мне в плечо.

Я киваю, прижавшись подбородком к ее голове, и несколько секунд мы остаемся в таком положении.

Когда она разжимает руки, у нее в глазах стоят слезы, но она пытается скрыть это от меня.

– Садись-ка лучше на диван, – говорит она и идет рядом со мной, на случай если мне нужна поддержка.

Медленно опускаюсь на подушки. К нам присоединяется Эш. Он выглядит таким же избитым, какой я себя чувствую. Мы встречаемся взглядами. Он так искренне счастлив видеть меня, что у меня слегка щемит сердце.

– Как это ты уже на ногах? – спрашиваю я, глядя на его повязки.

Он ухмыляется.

– Ты же не думала, что капля яда и несколько крошечных царапин меня остановят?

Лейла закатывает глаза.

– Он имеет в виду, что заявился сюда, рассчитывая, что я буду выполнять роль сиделки, пока он ждет твоего пробуждения.

Но Эш в ответ не отпускает своих обычных шуточек. Он просто смотрит на меня, как будто не может поверить, что я настоящая.

Лейла переводит взгляд с Эша на меня и обратно и откашливается.

– Заходила Пиппа, принесла тебе ужин. Она попросила меня сообщить ей, когда ты проснешься, – говорит она и встает. – Так что я… э… пойду к ней.

Ясно, что она уходит, чтобы дать нам возможность поговорить наедине, но ни один из нас не останавливает ее.

Лейла закрывает за собой дверь, и мы остаемся с Эшем вдвоем. Он смотрит на меня горящими, напряженными глазами.

Я вздыхаю.

– Блэквуд предоставила мне выбор, – неуверенно начинаю я, не зная, как лучше подойти к этой теме. – Она сказала, я могу остаться здесь или уйти из школы. Поскольку я выполнила соглашение, которое она заключила с моим папой, я могу сама выбирать, что делать дальше.

Эш кивает, словно сам обо всем догадался.

– Это имеет смысл.

– По-твоему, имеет? – нахмурившись, спрашиваю я. – Лично я мало что понимаю.