Скажи пчелам, что меня больше нет

Мама называла такие погожие деньки «днями голубого вина». Когда небесная синева простиралась до самого горизонта, а воздух пьянил свежестью. Под ногами шуршали облетевшие с дубов и каштанов листья, смешанные с сосновыми иголками; от земли исходил резкий прелый запах. С ружьями наперевес охотники поднимались в гору. Брианна Фрэзер Маккензи ощущала полное единение с природой.

Отец придержал ветку гемлока, Бри поднырнула под ней и встала рядом.

— Feur-milis, — произнес он, указывая на раскинувшиеся внизу луга. — Не забыла еще Gàidhlig[6], дочка?

— Что-то связанное с травой?.. — предположила она, порывшись в памяти. — Второго слова я не знаю.

— «Сладкая трава». Так мы называем этот лужок. Хорошее пастбище — но уж больно высоко забираться, не всякое животное осилит дорогу. Да и оставлять их здесь надолго без присмотра не годится: пумы и медведи так и рыщут по округе.

Луг подернулся рябью: миллионы серебристо-зеленых стебельков тянулись к утреннему солнцу, колыхаясь на ветру. Над травой порхали желтые и белые бабочки. Вдруг в отдалении раздался треск, и какое-то копытное животное скрылось в лесной чаще, качнув ветки.

— Я смотрю, у ваших коров есть конкуренты, — пошутила Бри, кивнув в ту сторону. Отец, по-видимому, не собирался преследовать зверя. Она удивилась, но потом решила, что на то имеются веские причины.

— Не так уж много, — ответил Джейми и повернул направо, двигаясь вдоль окружающих луг деревьев. — Олени питаются иначе, чем коровы или овцы, особенно если пастбище хорошее. Это был старый самец, — бросил он через плечо. — Убивать их летом нет необходимости: другого мяса вдоволь, к тому же более вкусного.

Брианна вскинула брови, но промолчала. Отец обернулся и с улыбкой посмотрел на нее.

— В эту пору их много: где один, там и остальные. Самки и оленята сбиваются в небольшие стада. До брачного сезона еще далеко, однако самцы всегда наготове. Он точно знает, где их искать. — Джейми кивнул в направлении, куда скрылся олень.

Бри подавила улыбку, вспомнив не совсем приличные комментарии матери по поводу влияния тестостерона на мужчин. Однако отец заметил и, угадав дочкины мысли, печально вздохнул; ее сердце сжалось от нежности.

— Твоя мама права насчет мужчин. — Джейми пожал плечами и серьезно добавил: — Помни ее наставления, a nighean. — Затем повернулся, подставив лицо ветру. — Олени неподалеку, но ветер дует от нас — мы не сможем приблизиться. Разве что если проберемся поверху и зайдем с подветренной стороны. — Он махнул рукой на запад. — Может, сперва навестим Йена-младшего? Если не возражаешь.

— Конечно! — Волна радости охватила ее при упоминании кузена. — Вчера у костра кто-то из вас говорил, что Йен женился. Интересно, на ком?

Она сгорала от любопытства; каких-то десять лет назад двоюродный братец предлагал руку и сердце ей. Совершенно нелепая идея, но в тот момент им двигало отчаяние. Хотя Бри осознавала, что он тогда был вовсе не прочь затащить ее в постель. Позднее, когда оба повзрослели — она вышла замуж, он развелся с индейской женой, — взаимное физическое влечение отошло на задний план.

Однако отголоски давней симпатии по-прежнему жили в их сердцах, и Брианна искренне надеялась, что ей понравится новая жена Йена.

Отец рассмеялся.

— Вы поладите! Ее зовут Рэйчел Хантер. Она из квакеров.

Воображение сразу нарисовало бесцветную тощую женщину с опущенными долу глазами. Заметив сомнение в дочкином взгляде, Джейми покачал головой:

— Рэйчел совсем на них не похожа. И всегда говорит начистоту. Йен от нее без ума — а она от него.

— В таком случае рада за них!

Она действительно была рада. Отец поднял бровь и окинул Бри насмешливым взглядом. Но промолчал и, повернувшись, повел ее за собой по напоенному летними ароматами зеленому морю.

* * *

Дом Йена совершенно очаровал Брианну. Он ничем не отличался от других горных жилищ, кроме расположения в самом центре осиновой рощи; сквозь трепещущие на ветру листья пробивались солнечные лучи. Причудливая игра света и теней создавала ощущение волшебства: чудилось, стоит отвести взгляд — и дом исчезнет среди деревьев.

Над забором виднелись любопытные головы четырех коз и двух козлят. Животные громко приветствовали гостей веселым блеянием, однако хозяева так и не появились.

— Должно быть, куда-то ушли. — Джейми прищурился. — По-моему, там на двери записка!

Так и оказалось: к двери был приколот длинным шипом клочок бумаги с неразборчивыми каракулями. Брианна не сразу распознала гэльский.

— Жена Йена — шотландка? — спросила она, нахмурившись. Ей удалось понять только пару слов: «Маккри» и «козы».

— Нет, это почерк Дженни. — Нацепив очки, отец пробежал глазами записку. — Здесь сказано, что они с Рэйчел отправились к Маккри, чтобы шить лоскутные одеяла. И если Йен вернется раньше, пусть подоит коз и оставит половину молока на сыр.

Из загона послышалось многоголосое блеяние: козы словно почуяли, что речь идет о них.

— Очевидно, Йена тоже нет дома, — заметила Брианна. — Думаешь, стоит их подоить? Возможно, я даже вспомню, как это делается.

Джейми с улыбкой покачал головой.