Скажи смерти «Да»

На часах одиннадцать — удивительно, что я так рано, по своим меркам, встала. Два дня уже прошло с момента разговора с мистером Джонсоном, двенадцатое сегодня, — и все два дня я занималась сексом с зачастившей Стэйси, пила и нюхала кокаин. И ни шагу из дома — слишком уютно в особняке: никакой слежки и никакой необходимости делать вид, что все в порядке. Оба дня говорила себе, что что-то расклеилась — что надо выйти, съездить куда угодно, показать тем, кто следит за мной, и тем, кто меня охраняет, что я в порядке, что нечего мне бояться и что жизнь идет так же, как шла. Но нежелание оказалось сильней необходимости — в конце концов решила, что просто стресс сильный, который надо снять. Стресс после убийства Яши, отъезда и пропажи Юджина и, что самое главное, после двух этих встреч, на которых я держалась на высшем уровне, выиграв оба раунда всухую, не дав сопернику сделать ни одного удара. А точнее, не показав, что часть ударов, в частности, заявление, что Кореец у них, достигли цели — а чего не видишь, того ведь не существует. Солипсизм. Удобный и в данном случае вполне подходящий.

Признаться, собственная слабость, с одной стороны, была неприятна — все же не было со мной такого давным-давно, даже после твоей смерти я чаще находила в себе силы собраться в случае депрессии и поехать куда-то, хотя случались ситуации, схожие с нынешней. Когда сидела дома и напивалась — да нет, напивалась-то я всего несколько раз. Чаще просто сидела, выпивала немного, граммов двести, и думала о тебе, ждала твоего звонка по телефону или в дверь и так входила в роль, что и вправду забывала, что тебя нет давно. И тем тяжелее было потом возвращаться в реальность.

Или дело в том, что тогда я все же была сильней? Все же не слишком спокойным, если разобраться, был весь год нашей совместной жизни с тобой — убийства и исчезновения людей рядом, твое ранение, твои отъезды, пусть и ненадолго, и поздние порой возвращения, когда я чувствовала: что-то происходит, но не спрашивала, потому что ты молчал. А тут, после операции “Кронин”, год затишья, даже побольше. И если, живя с тобой, я подсознательно боялась того, что могло произойти — вот ведь парадокс, боялась все время и при этом была счастлива, пряча опасения глубоко внутрь, давя и не выпуская наружу, — то тут даже и в голову не приходило, что кто-то убьет Яшу, а потом придет по мою душу. Хотя на хрен им моя душа — им деньги нужны, а может, и жизнь заодно, просто чтобы никому я потом ничего не сказала, никому не пыталась мстить.

— Стэйси, подъем, мне пора! — Вторую ночь у меня ночует, и думаю, что охрана пока ничего такого не подозревает, хотя мне глубоко по фигу, что они думают о моих сексуальных привычках. Но и шокировать их и давать повод для разговоров в офисе не хочу — это в развратной юности я любила мужчин в шок повергать, а сейчас несолидно.

— Ты на студию?

— Да нет, важная встреча в городе — бизнес, ты же понимаешь.

Хорошая девочка — отмечаю в который раз, когда она встает. Вроде ничего особенного, стандартная обитательница страниц “Плейбоя” — но посмотреть приятно, может, именно потому, что она не на журнальной странице, а в моей постели. Такая ласковая, нежная, приветливая — но почему-то уверена, что все оттого, что одинокая. Что это — поганый характер, еще не раскрывшийся мне в силу того, что были близки лишь физически, или банальное объяснение: трагедия человека в большом городе, жестоком и задыхающемся в безумной гонке к преуспеванию?

Немного непривычно спать с кем-то — после того, как тебя убили, я, естественно, спала одна, и здесь, в Америке, до поездки в Москву, мы с Корейцем жили в разных местах, и он у меня оставался редко. Да и после возвращения, если и оставался, то в том случае, если находились силы, я все же предпочитала спать отдельно — к тому же нечасто его оставляла, предпочитала, чтобы он уезжал на ночь, иначе в чем смысл раздельной жизни? Когда уже начали жить вместе, и то старалась лечь в другую постель — для меня это был символ того, что мы просто любовники, но не муж с женой. А тут две ночи сплю рядом с чужой, в принципе, девицей — но после приличной дозы спиртного и наркотика удивляться, наверное, не стоит. И оттого, что спим рядом, еще больше ощущаю свою потерянность, и почему-то хочется ее выгнать.

— У меня сегодня пробы в час на телевидении — я тебе позвоню потом, Олли, о’кей?