Скажи своей невесте «Нет»

Леля то и дело начинала выкидывать дикие коленца, не вязавшиеся ни с музыкой, ни с партнером. Бедолага уже успел получить коленом в живот и милой светлой головушкой в подбородок. На степную княжну он теперь поглядывал с заметным уважением и некоторой опаской. И старался держаться на почтительном расстоянии. Это в вальсе-то!

Рисса вертела своим парнем, как атлет в цирке штангой. Все попытки донести до нее, что вести в танце должен мужчина, заканчивались неудачей.

Остальные же просто топтались рядом, внимательно глядя в пол, из-за чего то и дело сталкивались лбами. Видимо, не только мои ноги уже успели пострадать.

– Смотрим все еще раз на меня! – крикнула я, останавливая музыку. – Я мужчина…

– Да ты что?! Правда? – понеслось со всех сторон.

– Нет! – рявкнула я, хватаясь за голову. – Просто представьте! Я покажу, что делают мужчины.

На этот раз смешки полетели от парней. Сообразив, о чем могли подумать они, я залилась краской.

– Да не в том же смысле!

– Меч тебе и правда не поднять, – задумчиво согласился мой партнер, чье имя я в очередной раз забыла. – А что тогда?

«Каждый мыслит в меру своей распущенности», – мелькнуло у меня в голове, и я покраснела еще сильнее.

– Танцы! Я говорила о танцах, черт возьми!

– Не поминай нечистого, – прикрикнул волхв, изображавший полицию нравов в дальнем углу.

Только перспектива остаться на проклятом балу единственной, кто кроме Луизки умеет танцевать проклятый вальс, заставила меня остаться на месте.

– Значит, так… Василиса, иди сюда. Мужчины, смотрим на меня! – я сжала пальцы царевны и вытянула руку, а другую положила ей на талию. – Берем девицу вот так…

– А мне кого брать? – поинтересовался мой партнер.

– Кого хочешь! Хоть волхва! – в сердцах ляпнула я.

– Меня?! – взревел старик, когда два обалдуя, оставшиеся по моей милости без девиц, синхронно повернулись к нему.

– Все… Это будет катастрофа… – простонала я, выпуская опешившую Василису.

– Что будет? – заинтересовалась та.

Я чуть не ответила что, но вовремя прикусила язык.

– Мне нужен кто-то, с кем я смогу вам показать, как надо, – проговорила я слегка охрипшим голосом.

– Тогда давай я подсоблю, – прозвучал вдруг голос, отозвавшийся по всему телу волной дрожи.

Из полумрака у двери выступил Ворон и пошел прямо ко мне сквозь расступающуюся толпу. Ну или это был Горислав. Ни плаща, ни фибулы, по которой я до сих пор хоть как-то различала братьев, на нем не было.

«Эй! Эй! Это же не танго!» – только и сумела подумать я, когда он властно и уверенно приобнял меня за талию, притягивая к себе и одновременно подавая знак музыкантам.

– Где ты так танцевать научился? – выдохнула я минут через десять, когда музыка стихла.

– Я по свету довольно много поездил, – хмыкнул воин, не торопясь, впрочем, меня отпускать. – Это братец тут сиднем сидел, как сыч. Даром что Вороном кличут.

«Значит, все-таки Горислав», – с легким разочарованием констатировала я. Впрочем, догадываться начала гораздо раньше. Не было тех всепоглощающих уверенности и спокойствия, которые охватывали меня, стоило оказаться в объятьях хозяина замка. Да и волну, которая прокатывалась по телу всякий раз, едва наши руки соприкасались, тоже трудно было с чем-то спутать. Ничего подобного рядом с Гориславом я не испытывала. Хотя надо отдать ему должное – танцевать он умел. Вел уверенно, властно. Даже на ногу ни разу не наступил.

– Все видели? – прервал мои размышления громкий голос Горислава. – Ничего сложного нет. Теперь сами. Нерадивые и неуклюжие получат плетей на конюшне лично от меня. К невестам, – он чуть улыбнулся и склонил голову, – это не относится.

Снова зазвучала музыка.

– Зачем так жестоко, – не сдержалась я, проносясь в танце мимо заметно посмурневших воинов. – Они же только учатся.

– Усерднее будут, – спокойно отозвался Горислав. – Ты не знаешь наш народец, Марина. Пока плетью не пригрозишь, так и будут телиться. А сейчас, глянь, как стараются.

– Наверное, ты прав, – неуверенно согласилась я.

Парни действительно старались. Да и невесты стали куда меньше пищать и выплясывать всякую отсебятину. Никому не хотелось подвести партнера под монастырь. То есть под конюшню. Но в то же время из зала пропало какое-то радостное оживление, исчезло ощущение праздника. Танцоры, кто хорошо, а кто похуже, словно выполняли какую-то нудную, но необходимую работу.

Искренне наслаждался происходящим только Горислав. Он не скупился на язвительные комментарии и многообещающие взгляды, под которыми молодые парни мрачнели и отводили глаза.

– Ты, как и я, мир повидала, – продолжил Горислав, в очередной раз выводя меня к центру зала. – На что тебе эта крепь, богами забытая?

– Совершенно ни к чему, – машинально отозвалась я.

Воин на мгновенье сжал мою руку намного сильнее, чем требовалось. Опомнившись, я сообразила, что именно ляпнула, но было уже поздно.

– Поехали со мной, Марина! – понизив голос почти до шепота, горячо заговорил он. – Ворон проклят этой крепью, как пес паршой. Ему отсюда никогда живым не уйти.

– Ну на охоту же ездит, как я слышала. Вражин гоняет…