Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

— Юля, — повторил он. — На случай, если в этой квартире или за ее пределами есть хоть один человек, который может быть тебе интересен, я считаю своим долгом сделать так, чтобы из этой ванной ты вышла будучи моей невестой. Я мечтаю провести эту жизнь с тобой. Выходи за меня замуж.

Черт! Кольцо! Демьян запустил пальцы в карман джинс и достал оттуда футляр. Открыл.

— Оно старинное и фамильное, но если тебе не понравится, мы можем поменять…

Юля сглотнула. Перевела взгляд с него на кольцо, потом обратно. А потом молча протянула ему руку, и он воспринял это как «да». Не веря в происходящее, Демьян надел кольцо ей на палец, попутно уронив футляр. Юля этого не заметила. Она поднесла руку к глазам и внимательно оглядела. А потом неожиданно завизжала и кинулась к нему на шею, едва не впечатав спиной в жесткий бортик чугунной ванны.

— Это значит «да»? — на всякий случай уточнил Демьян.

— Да. Да-да-да!

— Не тошнит?

— Авдеев…

— Я должен был убедиться.

— Господи, — прошептала Юля, — ты понимаешь, что я буду третировать тебя всю нашу жизнь…

— Лучше меня, чем кого-то другого. Ты правда выйдешь за меня?

— Да. Да!

Они сидели на не очень чистом коврике в ванной, и Демьян насчитал три подтека на кафельной плитке напротив себя.

Все это было совершенно неважно.

— Юль, — прошептал он, — давай сбежим.

— Мы же только пришли, — шепнула в ответ Юля, впрочем, скорее констатируя факт, чем заявляя аргумент против. — Хватятся…

— Да всем пофиг. А я перехотел туда идти. Поехали в центр. Будем гулять и пугать прохожих своими счастливыми лицами.

Юля отстранилась и посмотрела на него. Потом хихикнула.

— Ты чего? — спросил он, убирая с ее лица прядь волос пурпурного цвета. Остальные были выкрашены в черный, и смотрелось красиво.

— Да подумалось, мы с тобой и правда как в сказке: колдун и его черная кошка, — пояснила Юля. — Буду твоим фамильяром.

— Будь. Это очень почетно — быть твоим колдуном.

— Дем… А давай потом, когда домой соберемся, вызовем такси.

— И будем всю дорогу целоваться? — улыбнулся Демьян, уверенный, что она воспримет это как шутку.

— Да, — серьезно ответила Юля.

Теперь настала его очередь внимательно смотреть на нее. Но Юля запустила пальцы ему в волосы, и он понял, что сейчас согласится на все.

— Девушка, у нас тут ЧП: мы с вами до сих пор не знакомы. Нужно срочно организовать спасательные работы. Если хотите, можете облить меня пивом. Могу принести банку из гостиной. Или, если это не принципиально, окатить водой из-под крана.

— Обойдемся без крайних мер, — улыбнулась Юля. — И ты не так говорил.

— Я не помню уже, что тогда говорил.

— Я тоже, если честно. Но помню, как ты пел.

— Пел?

— Ага. В такси играло… Бледный бармен с дрожащей рукой, дыма табачного пленный…

— И та, что согласна ехать со мной, тоже является частью вселенной, — подхватил Демьян. — Блин, а я уже и забыл. Сжатые нервно колени, да? Я бы себе после такого дал от ворот поворот.

— Я была в шаге от этого, — призналась Юля. — Но твоя шевелюра не оставила мне выбора. Ну так что, бежим?

— Бежим…

Счётчик такси, похожий на пульс,

Прямо во двор и налево.

Звёзды — следы, трассирующих пуль —

Тоже являются частью Вселенной…

Чёрствый коньяк разбавленных лет,

Сжатые нервно колени,

Губы твои, словно карточный блеф,

Тоже являются частью Вселенной…

Тусклый рассвет в холодном окне,

Время конвейерной лентой…

Всё, что сейчас происходит во мне

Тоже является частью Вселенной…*

____________________________________

* Александр Иванов и группа «Рондо» — «Бледный бармен»

Глава 30

На перроне было людно. Неразборчивый женский голос то и дело объявлял о прибытии и отбытии поездов. Люди суетились, прощались, сверялись с билетами и пытались определить, где у поезда голова, а где хвост.

Клим с Женей и Савелием Афанасьевичем стояли у здания вокзала. К самолетам Савелий Афанасьевич относился настороженно и предпочитал передвигаться по земле.

Раздался длинный гудок, и к платформе, покачиваясь и подрагивая, подошел длинный состав, остановился со скрипом и будто бы вздохнул. Клим глянул под вагон и присвистнул. Подумал, что Яше бы такое понравилось.

— Это наш, — озвучила очевидное Женя и отчего-то виновато посмотрела на него.

Клим ободряюще улыбнулся ей.

— Что ж, пора прощаться, — решил Савелий Афанасьевич и повернулся к нему. — Уж не держи зла, что я у тебя жену забираю. Век буду помнить, что ты ее со мной отпустил. Обещаю тебе Чернавушку как можно скорее вернуть.

— Едьте, едьте со спокойной душой, — успокоил его Клим. — Женя мне супу наварила и замороженных котлет оставила…

— Их там на месяц хватит! — откликнулась Женя.