Сказка – ложь!

– Я сейчас же распоряжусь, – заволновался Его Светлость, оглядываясь на слуг с таким видом, будто искал у них поддержки. – Вы желаете чего-то особого на завтрак, или я могу выбрать на свой вкус?

– Нет уж, благодарю покорно, – хмыкнула я и демонстративно покосилась на ярко-розовый шелк, которым драпировали каменные стены зала, – со вкусом, по всей видимости, у вас проблемы.

Он опустил глазки. На суровом мужественном лице отразилась такая же суровая и мужественная работа мысли. Густые брови зашевелились, сходясь в одной точке на переносье, челюсти сжались чуть сильнее, от чего губы превратились в узкую полоску, а от крыльев носа пролегли резкие складки – ни дать, ни взять – роденовский "Мыслитель"! Ему бы еще позу соответствующую – и было бы полное совпадение.

– Я выслушаю ваши пожелания, мадемуазель, – наконец выдал мужчина.

– Хочу омлет на молоке, свежую сдобу, масло, мед и пару чашек горячего шоколада, – оттарабанила я заранее продуманный список. Надеюсь, что уж такие простые продукты у них найдутся, тем более что в кладовой я вроде бы видела яйца…

– Жако! – герцог кивнул своему подхалиму.

– Будет исполнено, Ваша Светлость!

Вот это выучка, как в армии, – восхитилась я. Еще бы взял под козырек… точнее под парик свой дурацкий, с буклями. Интересно, он его хоть на ночь снимает?

– Вы можете отправляться в свои покои, мадемуазель, – сухой голос герцога вывел меня из задумчивости, – ваш завтрак доставят вам в комнату, как только он будет готов.

– Ну уж нет, – я скромно опустила глазки, изображая полную невинность, – можно я тут останусь? Приму участие в общем сабантуе.

– В чем? – он несколько опешил.

– Ну, вы же здесь к празднику готовитесь? Вот, хочу поучаствовать. Надоело одной в четырех стенах сидеть.

Герцог нахмурился, сверля меня подозрительным взглядом, но я упорно смотрела в пол.

– Откуда вы знаете, что мы к празднику готовимся? – спросил он вкрадчивым тоном.

– Ниоткуда! – поспешно ответила я. Подставлять своего осведомителя мне не хотелось, все-таки порядки здесь дикие, цивилизация и билль о правах человека сюда еще не добрались. Мало ли, отдадут бедного парня палачу, а меня потом совесть замучает.

– Тогда почему вы так решили?

– Зал украшаете, слуги бегают с умными лицами, перестановки какие-то, – я начала поочередно загибать пальцы. – И все такие сосредоточенные, таинственные, будто готовится что-то грандиозное. Праздник? – я подняла глаза на герцога и придала взгляду выражение наивного ожидания.

Его Светлость заметно смягчился. Вот шовинист средневековый! Вид наивной дурочки приводит его в восторг, а эмансипированная женщина двадцать первого века ввергает в ступор. Тьфу!

– Вы правы, моя дорогая, – он как-то вдруг оказался почти вплотную и слегка сжал мою ладонь в своей огромной лапище, а потом поднес к губам и поцеловал, не отрывая от меня мечтательного взгляда. – Мы готовимся к празднику, и у нас есть для этого повод.

– А гости будут? – пропищала я сладким голосом и едва удержалась, чтобы не вырвать руку и не вытереть ее о подол.

– Вы моя гостья, зачем мне другие? – буквально промурлыкал Его Светлость, наклоняясь ко мне так близко, что я почувствовала на щеке его дыхание.

Вдоль позвоночника пробежались, группируясь в стройные ряды, мириады мурашек, а в животе зашевелилось что-то, подозрительно напоминающее… нет, не бабочек, а скорее чувство невесомости, от которого предательски ослабли ноги и щеки полыхнули жаром.

Я неловко прочистила горло и попыталась отодвинуться, но это было практически невозможно. Вторая герцогская рука обвила мою талию железным кольцом, и я в одно мгновение оказалась прижатой к сильному мужскому телу. Он прижал меня так, что мою многострадальную грудь расплющило о его твердый торс, а наглый герцогский нос зарылся в волосы на моей макушке, шумно втягивая исходящий от них запах.

– М-м-м… как вы приятно пахнете, мадемуазель, как английская роза… – я не видела, но мне показалось, что на этих словах Язон закатил глаза.

– Вы не могли бы меня отпустить? – просипела я, пытаясь вырваться и вдохнуть хоть глоток воздуха.

– Я знаю, что должен вас отпустить, – его сокрушенный тон никак не вязался с тем, что его руки сжались на мне еще сильнее, – но это выше моих сил. Вас послало само провидение, теперь я в этом не сомневаюсь. Господь обратил свой взор на нас, грешных, и послал ангела спасти наши души…

Я так опешила, что даже вырываться на мгновение перестала. Да уж, ту толстую тетку на костылях вряд ли можно назвать провидением, да и я не слишком на ангела смахиваю, хотя и страдаю иногда приступами наивной доброты. И чего же он теперь от меня ждет? Чего ему надобно?

– Мне кажется, – начала я миролюбиво, – что мы с вами друг друга не поняли. Я здесь оказалась случайно, и у меня нет ни малейшего намерения нарушать ваш привычный уклад. То, что произошло – всего лишь досадное недоразумение…