Сказка о футболе, о кузьмичах, о трех богатырях и о Стрельце, виртуозе-удальце

Соловей-Разбойник(Лакею-Арбитру)

Назначишь три пенальти в ворота соперника «Ручьёв» и сделаешь несколько удалений.

Дело важное. Призови для этого, голубчик, весь свой судейско-мошеннический гений.

Лакей-Арбитр

Регулярно оттачиваю это своё мастерство.

Намедни в матче сделал целый ряд упражнений.

Я всегда себя не жалея за заранее известный счёт на табло горой!

Будьте уверены, Ваша светлость. Засудим как надо, нам не впервой.

Летописец

Соловей-Разбойник повел ему перстом — иди.

Тот преданно взлыбился и удалился готовить то, что ему приказали его вожди.

Главный Опричник (кивнул в сторону ушедшего)

Этому твоему, судейке, волей-неволей, придётся отрубить голову тоже.

Соловей-Разбойник

Да я только — за! Надо так надо, пусть будет казнён, что же.

Он наш судейский корпус уже только компрометирует.

Так много засуживаний на нём,

Пора избавляться.

Пользоваться им дальше всё опаснее и опаснее с каждым игровым днём.

В отсечении ему головы двойная даже польза — борцами за чистоту рядов своих предстаём.

А отрубим голову и нате — мы праведные и чистенькие, как из бани, бери ласкай нас и люби.

Главный Опричник

Ну что же. Ну что же. Как поётся в одной песенке: Let it be.

Летописец

Соперник у «ручьёвцев» сложный. Предчасие игры. На стадике кишмя кишит народооборот.

Зеленоват газон и пустовато поле и на табло пока что нулеватый счёт.

На предигровой разминке: три богатыря, в воротах Бражник, с ними Каланча.

Их поначалу от участья в туре этом отлуча,

Опричник с Соловьём, под маской доброты и милости скрыть чтобы махинацию,

Им аннулировали дисквалификацию.

А над поляною вскружились вороны, учуяли яд в футбольном бокале.

Кружат, зубоскалят, каркают, будто прознали о новом резком рубля обвале.

И, вот, с ненавистью ко всем окружающим взвизжал свисток судьи, объявив о начале.

Весёлоручьёвцы в атаке. Стрелец в штрафной. Вдруг свист. Пенальти?..

Соперники ручьёвцев окружили судью, кричат: «Обратно решенье своё отсигнальте,

Ближайший защитник был от нападающего в метре, не интимнее!».

Арбитр суёт под нос главному спорщику красную,

чтобы знал, морда, как легитимнее.

А от остальных требует: немедля от меня отчальте!

И покорность на рожи свои напяльте!

Сделал запись себе в карманную бересту.

Рот его улыбался. Он просто упивался протестами.

Изъяснялся при этом только свистящим слогом и жестами.

Стрелец идёт к отметке, и демонстративно направляет мяч мимо рамки влево наискосок.

Лакей-Арбитр

Перебить! Вратарь вышел из ворот до удара!

Летописец

Стрелец бьёт снова. Теперь уже в правый угловой флажок.

Что потом началось, мать-царица!

Это был не футбол — клиника, психбольница.

Ещё перебивку пенальти под разными предлогами назначал судья четыре раза!

Поменял бьющего у «Ручьёв» зараза.

Но снова и снова мяч летел в угловые флажки, оставляя табло с нулями.

Волею арбитра лицо матча покрылось гематомами и чирья́ми.

Активность соперника весёлоручьёвцев сразу же сжиралась судьёй на корню!

Наглая предвзятость его оголилась пред публикой до самого что ни на есть полного ню.

Трибуны кричали:

«Весёлоручьёвцы, Кузьмич, позор! Судья, совесть себе на взятку купи!».

Потом обе команды долго гонялись за судьёй как за зайцем по футбольной степи.

Обе, так и не доиграв, ушли.

На весёлоручьёвцев легло подозрение в даче взятки арбитру.

Петарды, выпущенные с трибуны, топившей за «Ручьи», добавили ещё грязи в палитру.

И утяжелили общее обвинение, предъявленное физруку.

Валентин Кузьмич

Да вы что тут все что ли уже совсем ку-ку?!!

Летописец

Стуча себе костяшками по лбу,

кричал он в подтрибунных сенях трём богатырям на их упрёки.

ГлавОпричник хитро, ещё до матча, подсунул им на физрука кой-какие намёки.

Типа, от него некто!

Передал судье что-то!

Похожее на подкуп!

За победу с деньгами бурдюк!

Из-за того, что богатыри повелись на это дело и бегал в раздевалке вне себя физрук.

Валентин Кузьмич

Да-а… Читала мне в детстве бабушка на ночь страшные сказки… Но такую!!!

Добрыня Никитич

Эх, ты!.. А мы-то тебе верили! Не думали, что ты соскочишь на сию тропу гнилую!

Летописец

Богатыри ушли, кинув физруку свои рубахи футбольные со словами:

«Без нас в таких плутовских играх потей»!

И на их,

теперь пустых уже изнутри рубахах,

красовалась реклама бренда именитого поставщика лаптей.

ГлавОпричник вбил-таки клин меж друзьями и нейтрализовал опасных для себя витязей.

Физрука скрутили. Скрутили и судью к его недоумению, а с ним и всю судейскую бригаду.

А публика не уходит,

Ей в те же деньги глядеть — что футбол,

что голово-оттяпывание,

что ведьм олимпиаду.

Итак, казнь. С казнями в Тридевятом всё налажено на загляденье хорошо и просто.

Тут же на футбольном поле весело пошли работы по возведению эстрады –

для казни помоста.

Дабы усилить важность события, прервав гимнастику,

Приехал и предстал народу и царь с семьёй на арене.

Выступил. Сказал о важности футбола, его реформах и беспощадной его гигиене.

Царь

Футбол энто наше царствообразующее предприятие,