Сказка о потерянной осени

Иногда же мадам Брюг просто говорила: «Мне очень жаль вас, ведь вам выпало несчастье иметь такое ужасное дитя!» – а затем уходила, громко хлопнув дверью. Один раз с дверью что-то случилось, поэтому мадам Брюг больно прищемила пальцы. Жаль ее, конечно, но с тех самых пор в школе дверями никто больше не хлопал. Что до фантазера Пьера Веснушки, то его мадам Брюг просто терпеть не могла. Повторяла при каждом удобном случае: «Он ведь так отличается от нормальных детей. Постоянно выдумывает всякие небылицы и отвлекает других учеников от учебного процесса!»

Пока мадам Брюг ходила туда-обратно по классу и тихо мурлыкала себе под нос, предвкушая жестокую расправу над Пьером Веснушкой, Пьер и его друзья-одноклассники вихрем взлетели по лестнице на второй этаж школы и в одно мгновение очутились у двери кабинета истории. Так как бежали они очень быстро и затормозить им, понятное дело, было нелегко, то мадам Брюг даже показалось, что дверь слетает с петель.

– Что… что происходит?! – Если честно, она чуточку испугалась. Правда, тут же взяла себя в руки и резво перешла в наступление. – Ах, поглядите! – воскликнула мадам Брюг и решила подождать, чтобы все поглядели.

Но никто не знал, куда же именно надо глядеть.

Тогда мадам Брюг уточнила:

– Ах, поглядите на этого Пьера, которого все называют Веснушкой. Его надо бы прозвать Пьером Двоечником. И Прогульщиком, – добавила она, поглядев на часы. – Ты… вы опоздали на урок на целых пятнадцать секунд!

Мадам Брюг сделала паузу для того, чтобы присутствовавшие в классе девочки ахнули и попадали со стульев от возмущения. Но те, увы, не оправдали ее надежд и сохранили полное спокойствие. А Элли Синеглазка, всегда серьезная голубоглазая отличница, даже открыто улыбнулась, глядя на Пьера Веснушку и прибывшую с ним компанию.

Мадам Брюг почувствовала себя одиноко, но вовсе не собиралась сдаваться.

– Ну-ка, Пьер, Прогульщик-Двоечник, есть ли у тебя с собой контрольная работа по истории Города, заданная мною вчера? Сейчас же открой портфель и покажи мне ее!

Пьер собрался было ответить, что контрольную работу он конечно же сделал, да и ходить за ней далеко не надо, стоит только оглянуться и посмотреть на учительский стол, но мадам Брюг не дала ему и рта раскрыть.

– Ах вот как! Я так и знала! – произнесла она препротивным голосом и торжествующе улыбнулась. – Завтра я с удовольствием побеседую с твоими родителями. Надеюсь, во время зимних каникул они наконец-то займутся твоим воспитанием!

«Вряд ли им это принесет столь же большое удовольствие… Эх, до чего несправедлива жизнь!» – подумал про себя Пьер, однако решил не спорить. Если уж мадам Брюг хочет произнести речь перед его родителями, она добьется своего не мытьем, так катаньем. К тому же у каждого должны быть какие-то радости. Даже у вредной, мечтающей наказать всех и каждого учительницы истории.

Вдохновленная победой над Пьером, мадам Брюг гордо оглядела притихший класс, а затем, чтобы закрепить успех, решила произнести заранее приготовленную для такого случая воспитательную речь. Она рассказывала о том, как в ее юные годы в школе шла настоящая война между мальчиками-хулиганами и девочками-отличницами – со стороны девочек справедливая, конечно.

– Девочки нашего класса ни за что не потерпели бы такого хулигана и лентяя, как… – Тут она многозначительно посмотрела в сторону последней парты, за которой, подперев голову руками, нахохлившимся воробышком сидел Пьер Веснушка. – Впрочем, – продолжила мадам Брюг, – древние были мудрее нас, и они как-то верно заметили: «Не будем называть имен!» Что означает: не нужно позорить провинившегося прилюдно, может быть, у него еще проснется совесть и он сам исправится!

«Интересно, сколько же ей лет, если она знает, о чем говорили друг с другом древние?» – уныло подумал Пьер Веснушка, представив человек десять ветхих старичков с длинными седыми бородами, облаченных в белые широкие одежды. У каждого в руке толстый, загнутый вверху деревянный посох. Вот они кольцом окружили мадам Брюг, сейчас наступит «как-то» и громом прозвучит: «Не будем называть имен!»

Бах! Что-то шлепнулось на парту прямо перед носом Пьера, мигом разогнав в стороны призрачные фигуры древних. Гляди-ка, сказал сам себе Веснушка, чья-то записка! Он быстро развернул сложенный вчетверо тетрадный листок в клеточку и оторопел. Всего три слова, написанных красивым, округлым почерком: Не вешай носа! Пьер пожал плечами, покрутил головой во все стороны. Кто бы мог ему такое написать? И вот тут Элли Синеглазка, сидевшая у окна, за третьей партой от доски, повернулась и посмотрела Пьеру прямо в глаза. Может быть, даже в первый раз за все время, что они учились вместе. Веснушка, тут же забыв обо всем на свете, пригнулся, как после выстрела. Он боялся прочитать в ее взгляде презрение и насмешку – как и мадам Брюг, отличница Синеглазка наверняка считает его дурачком и лентяем… Но нет, Элли улыбнулась! Причем во всем мире так могла улыбаться только она одна.