Сказка о принце. Книга первая

– Вспоминайте, ваше высочество, – спокойно ответил Марч. – Далее, со смертью короля Георга ситуация возникла неприятная, и наследные принцы Остин и Костин страну попросту поделили – на Северную часть и Южную. А между тем, у принцев была еще сестра Альбина, которую после смерти отца братья то ли в монастырь отправили, то ли замуж выдали за одного из местных лордов, то ли… словом, следы ее терялись. Лет около двух сотен все шло мирно, а затем у правителя Северного королевства опять не оказалось детей. Совсем. Никаких. Не судьба, не получилась. Естественно, что после его кончины южане заявили о своих правах на трон. Казалось бы, чего бы проще – объединить страну и править себе мирно? Но загвоздка случилась в том, северяне правителям Юга подчиняться не захотели, заявив, что своим умом крепки. …

– Война Севера и Юга, – вспомнил Патрик.

– Совершенно верно. Она была недолгой, но… кровопролитной. Вернее, даже не сама война, а сопротивление северян, которое они оказали уже после завоевания. Около восьми лет тянулась эта гражданская война, пока, наконец, не возникли где-то в северных лесах некие люди, объявившие себя потомками принцессы Альбины и заявившие о правах на корону. Естественно, что они встали во главе Северного Сопротивления, и, как вы помните, отвоевали-таки свою территорию обратно.

– Пока вы только пересказываете мне исторические факты, – заметил Патрик. – Все это известно давно, и… при чем здесь легенда?

– Подождите, ваше высочество. Легенда, собственно, здесь при том, что эти так называемые потомки принцессы Альбины утверждали, что муж Альбины, то есть их пра-предок, был, вообще говоря, волшебником. Понимал язык зверей и птиц, умел слышать лес и говорить с ним, мог подчинить себе – на короткое, правда, время – животных… еще там что-то он мог, я не вспомню уже. Сила его шла от леса, от земли и направлена была, в основном, на живых существ. А суть легенды была в том, что Альбина, прежде чем уехать, предсказала братьям, что страна будет благополучной до тех пор, пока цветет дерево, которое она посадила перед тем, как покинуть столицу.

– То, что росло у отца в кабинете! – воскликнул Патрик.

Марч посмотрел на него:

– Ваше высочество… неужели вы действительно не знали об этом?

– Нет, – покачал головой Патрик. – Отец ничего не рассказывал мне об этом. Ну, дерево себе и дерево… я только удивлялся, почему не в саду…

– Видимо, Его Величество собирался сделать это после того, как объявит вас наследником, – предположил Марч. – И не успел.

– Дальше, Марч, дальше!

– Дальше… И оно цвело, пока не началась вся эта катавасия с наследованием, а потом незаметно увяло и оставалось сухим, пока шла война, пока тянулось потом партизанское сопротивление Севера. Любопытно то, что когда руководители восставших заняли старый дворец – собственно, тот, в котором находится королевский двор теперь, и некто именем Виктор вошел в кабинет, принадлежавший королю Георгу, дерево вновь зацвело. Ну, а дальше вы опять-таки все знаете. Север объявил себя независимым, через пятнадцать лет умер король Левер, правитель Южного королевства – и опять-таки не оставил наследников. Ситуация, видимо, была распространенной при тогдашнем уровне детской смертности. Южане не стали долго ждать и сами попросились под руку северных соседей. Лерана вновь стала единой.

– А дерево?

– А дерево цвело. Но едва начиналась война – притом, заметьте, не внешняя, а междуусобная – как дерево начинало засыхать. Только лишь восстанавливался мир – расцветало. Едва правители начинали, образно говоря, нести чушь, то есть совершать необдуманные, направленные не на благо народа, а на собственную корысть поступки, как веточки начинали вянуть. Помните голод при короле Йоргене? В летописях говорится, что тогда это дерево завяло почти полностью.

– А при чем здесь моя родинка? – спросил Патрик.

– А, да. У мужа принцессы Альбины – того самого волшебника – как раз такая родинка и была на спине. И передавалась по мужской линии из поколения в поколение. Если же по каким-то причинам кто-то намеревался присвоить трон в обход законной линии – на страну сваливались то недород, то война, то бунты, то еще какая напасть. Так что не нужно было даже мучиться с объявлением наследника – просто смотри и выбирай! – Марч засмеялся.

– Да-а-а, – протянул Патрик. – Вот, оказывается, что значит «право крови»…

– Да, – кивнул Марч. – Видимо, тот самый ваш предок был и вправду волшебник. И думал прежде всего не о себе, а о других… что, наверное, не пошло ему на пользу. Люди по природе своей злы… вернее, не злы даже, а себялюбивы и эгоистичны, заботятся прежде всего о себе. И если кто-то вдруг выбивается из этого ряда, то получает вполне справедливую порцию ненависти. Увы, это факт, никак человеческую породу не красящий. Кстати, в роду Дювалей, – Марч засмеялся, – подобные случаи тоже встречались. Ваш пра-пра… словом, Его Величество Корнелий Второй у народа заслужил, если помните, прозвище Святого, а у своих министров… – он не договорил, смеясь. – Да и вы, ваше высочество…

Патрик фыркнул.

– Не знал, что я похож на предка.