Сказка о том, как Герда бежит за Каем (СИ)

Наверное, если бы на Гермиону прямо сейчас сбросили пианино из одного из миниатюрных окошек в хлипких двухэтажных домах Хогсмида, её шок был бы меньшим. Но это оказалось вполне… ожидаемо? Разве она не видела его откровенную заинтересованность? Разве не они несколько раз ходили на свидания, а затем пошли парой на Бал? Разве это всё не должно было навести её на некоторые мысли? Но Гермиона постоянно была так погружена в чувство вины, в попытку избавиться от той отвратительной пульсирующей вещи, которая никак не хотела излечиваться и продолжала зудеть в районе солнечного сплетения, что теперь это оказалось для неё чем-то совершенно неожиданным. Она нравилась Виктору.

— Я… — Гермиона открыла рот, понятия не имея, что сказать, но в её ушах кто-то забыл маленькие карманные часы, потому что девушка слышала, как тикают секунды, пока она молчит.

— Ты не должна отвечать сейчас! — сразу же сказал Виктор. — Подумай об этом, я не хочу на тебя давить. Но… вдруг из этого может что-то получиться? — он немного дёрнул головой, улыбаясь, пытаясь ей показать что-то вроде: «эй, всё хорошо, не нервничай», но это слабо работало.

— Л-ладно, — гриффиндорка выдохнула, заставив себя улыбнуться ему в ответ. — Мы ведь увидимся на днях?

— Конечно, — заверил её болгарин. — В любом случае, я хотел, чтоб ты знала. Но это тебя вообще ни к чему не обязывает.

Это был Виктор. Это было так типично для него: ограждать её от мыслей о том, что она может ранить его чувства. Данный факт заставил Гермиону расслабиться. Это всего лишь Виктор.

— Я думаю, что сейчас тот самый момент, когда я должен оставить тебя наедине с собой, — неловко хохотнул парень.

— Верно, — засмеялась Гермиона, полностью отпустив ситуацию. — Я решу свои дела и вернусь к мальчикам. До встречи?

— До встречи, Гермиона, — Виктор прошёлся тыльной стороной ладони по её щеке, прежде чем развернуться и найти взглядом пару дурмстранговцев, чтобы догнать их и присоединиться.

Грейнджер подождала, пока спины парней скроются за очередным поворотом улицы, и прислонилась к облупившемуся жёлтому фасаду жилого дома, который в зимнем пейзаже выглядел до смешного нелепо. Тонкая струйка пара вылетела из её рта, и она проследила за ней, пока та не растаяла в морозном воздухе. Гермиона закрыла глаза, чтобы вспомнить, когда в последний раз ей не хотелось забраться в угол и разрыдаться от безысходности. И не смогла.

***

— Гарри, плащ, — Гермиона вытянула руку, таким образом показывая, что любые споры бессмысленны.

— Давай я пойду с тобой, ты не должна… — парень продолжал стоять на своём.

— Да Мерлин, — закатила она глаза, раздражённо складывая руки на груди, — в этом нет смысла. Ты мне ничем не поможешь, будешь только мешать. И плащ уже не скрывает нас двоих, а уж тем более троих! — добавила девушка, когда увидела, что Рон раскрыл рот.

Поттер вздохнул, отдавая ей мантию-невидимку.

— Давай я пойду сам. Так будет логично, — уже тише попросил он, надеясь, что перемена тона её переубедит, но она скептически посмотрела на друга.

— Сколько раз ты был в Запретной секции, Гарри?

— Я был там!

— Да, единожды, на первом курсе, и все мы помним, что это не увенчалось успехом. Я быстро возьму нужные книги. Я даже приблизительно помню, где они находятся. Ты будешь только мешать.

Её аргументы были железными, поэтому парням ничего не осталось, кроме как недовольно бухтеть, усаживаясь у камина.

— Мы тебя подождём, — сказал Рон.

— Идите спать, — махнула Гермиона рукой, комкая мантию. — Я вернусь и в спальне просмотрю их, чтоб завтра уже, возможно, что-то вам сказать.

— И всё же я был прав, — девушка подняла бровь на реплику Уизли, — мы плохо на тебя влияем.

Они втроём усмехнулись.

Дождавшись отбоя, гриффиндорка накрыла голову мантией, которая скрыла её от любопытных глаз, и вышла из портрета. Прошло два дня, она прочитала книгу, купленную в Хогсмиде, до дыр, и не нашла даже намёка на решение проблемы нахождения под водой дольше, чем на пару минут. Поэтому, мысль о том, чтобы забраться в Запретную секцию библиотеки, которая отметалась ею на протяжении двух недель, была взята на рассмотрение, и после того, как стало ясно, что они в окончательном и бесповоротном тупике, все же принята. Ждать разрешения от учителей заняло бы время, где-то дня три. Гермиона настолько нервничала из-за отсутствия прогресса в этом вопросе, что ей стали сниться кошмары, где Гарри душит какой-то невидимый человек, засовывая его голову под воду. Тот, кто бросил имя Поттера в Кубок.

Ребята больше не говорили о Малфое или Пожирателях. Это не могло не радовать Гермиону, но, понятное дело, мальчики молчали только из-за того, что всё свободное время проводили за книгами. Рон вчера сказал, что за последний месяц прочитал больше, чем за семнадцать лет, и, видит Годрик, Грейнджер в этом ни на секунду не сомневалась.