Сказка про белого бычка

Оно, как отметил Градов, имело достаточно внушительные для данной местности и культуры размеры. По форме представляло собой прямоугольник со сторонами примерно метров сто пятьдесят на тридцать. Со всех сторон площадку, посыпанную песком и огороженную невысоким, в рост человека плетнем, окаймляла глинобитная стена высотой метров пять или шесть.

— Колизей! — пошутил Марк Сервий.

Роман, видевший пару раз цирк императора Веспасиана собственными глазами, готов был согласиться с центурионом. Вот только скамеек, уходящих вверх амфитеатром, здесь не было. Стена была не наклонной, а отвесной. Деревянные скамьи располагались прямо под ней в один или два ряда, прикрытые сверху навесами.

«Царская ложа», а проще говоря деревянный помост, прикрытый парчовым балдахином, находилась по центру одной из длинных сторон прямоугольника. На ней располагалась пара десятков кресел, в которых разместились сливки местного общества. Разумеется, сам царь, царица, верховный жрец, Тутухас и еще пара людей, среди которых журналист отметил парочку уже знакомых лиц, встречавшихся ему в лагере и дворце. Охраняли высоких особ царские стражники вперемешку с черными гвардейцами мобедана мобед.

Разумеется, в ложу пригласили и Квинта Руфа с Валерией. К ним пристроился вездесущий Зуль-Карнайн на правах переводчика. Остальные римляне разместились на скамьях, расположенных поблизости.

Градовская команда уселась отдельно, как соревнующиеся. Им специально выделили несколько скамей, где можно было переодеться, сделать массаж и тому подобное. Царь даже любезно предложил гостям услуги своих личных массажистов, но тренер римлян отказался.

— Можно начинать, великий царь? — обратился к малеку Артаву его первый советник.

Повелитель важно кивнул головой.

С тем же вопросом Тутухас обратился и к верховному жрецу.

Мобедан мобед, как всегда сменивший белые ритуальные одеяния на свой любимый «кардинальский» (как его окрестил журналист) халат, встал со своего места и принялся читать положенные по такому случаю мантры.

Начал с главной зороастрийской молитвы «Ахуна Вайрья»:

— Как избран Владыка, так должен быть избран и страж от Истины-Аши. От владыки даются дары Благой мысли, а дары деяний мира должны принадлежать Мазде, и власть — Ахуре, которая даст пастыря бедным.

Согласно священным писаниям зороастризма, Ахура-Мазда произнес эту мантру при создании мира. Она может отогнать все силы тьмы.

Потом была произнесена «Аша Вахишта» (Похвала святости). Эта мантра Огня и Света приносит при ее чтении человеку мир, покой, благодать, божественное просветление.

Истина — это высшее благо,
Это добро, добро для того,
Чья Истина равна Высшей Истине.

Затем последовала третья главная молитва маздаяснийской веры «Йенгхе Хатам»:

— Того из сущих почитаем мы, и всех тех, женского рода и мужского, кому поклоняться Ахура-Мазда признал благим для истины.

Наконец завершилось моление «Хем на Маздой» (На Премудрого уповаем) мантрой против демонических сил, мантрой-экзорцизмом:

— Кто, о Мазда, мне хранителем будет,
Если лживый учинит мне обиду,
Кто поддержит твой Огонь с Boxy Мано,
Чьи деянья — помощь Аше, Ахура?
Этим знаньем укрепи мою веру!
Кто, победный, защитит твоим словом
Очевидным? В двух мирах дай мне стража.
Пусть же Сраоша с Мыслью Доброй приходит
К тем, о Мазда, к кому ты пожелаешь.
Кто, победный, защитит твоим словом
Очевидным? В двух мирах дай мне стража.
Пусть же Сраоша с Мыслью Доброй приходит
К тем, о Мазда, к кому ты пожелаешь.
Пусть защитят нас от врага Мазда и Спэнта Армайти!
Сгинь, дьяволица Друдж; сгинь, дэвовское отродье;
Сгинь, дэвовское семя; сгинь, дэвовское создание!
Прочь, Друдж; сгинь, прочь, Друдж; убирайся прочь,
Друдж; сгинь на севере и никогда не приноси смерть
В телесный мир Аши!
И поклонение той, что Армайти, и процветание!

Благословив всех присутствовавших, святейший величественно уселся в кресло. Состязания начались.