Сказка про белого бычка

Все в руках Аллаха и в воле его, здраво рассуждал Мирза, ободряя чуть приунывшего Рафика. Совсем не обязательно, что во время «гладиаторских боев» (так он окрестил предстоявшие состязания) им выпадет печальный жребий. Не исключено, что они станут победителями. Тогда, по местному закону, их могут освободить (разумеется, журналист рассказал узбекам об этой традиции). Поэтому надо тренироваться. А пока есть возможность, то следует пить, есть и веселиться. Как писал любимый Спитаменом-ака Омар Хайям:

То, что судьба тебе решила дать,
Нельзя не увеличить, ни отнять.
Заботься не о том, чем не владеешь,
А от того, что есть, свободным стать.

«Обреченным на смерть» позволили принять участие в дружеской пирушке четвертого контуберния второй центурии третьей когорты Двенадцатого легиона Каппадокия. Тем более что устраивал ее везунчик Ромул Урбино, известный двум жителям славного города Бируни как Роман Градов.

Рафик взялся куховарить. По всем правилам замариновал шашлык, используя для этого пожертвованное Садаем вино и душистые травы. Пока мясо напитывалось соками, нукер поставил в казане томиться жирный бешбармак.

— Нет, право слово, как же хорошо жить! — промурлыкал Рахимов с такой миной, словно только сегодня ему открылась эта удивительная истина.

Подняв кубок с плещущимся там красным хорезмийским вином, Мирза предложил тост.

— Давайте выпьем, друзья, за то, чтоб жизнь каждого из нас была долгой и счастливой!

Под одобрительный гул легионеров он осушил сосуд и тут же закусил ароматным шашлычком, который ему первому с пылу с жару поднес верный телохранитель. Вертела с жареным мясом пошли по кругу. Потом и бешбармак подоспел.

— Между первой и второй перерывчик небольшой! — потер руки Рахимов. — Ходжа, наливайте, не жалейте вина! Один раз живем!

И, не удержавшись, таки процитировал рубай Хайяма, отчего-то целый вечер приходившие ему на ум:

В колыбели — младенец, покойник — в гробу:
Вот и всё, что известно про нашу судьбу.
Выпей чашу до дна и не спрашивай много:
Господин не откроет секрета рабу.

Что-то его на одну тему клонит, подумал журналист, а вслух сказал:

— Мирза! Побойся Аллаха. Пророк ведь запретил правоверным пить вино. А ты еще и праведников соблазняешь.

Мигнул в сторону разом насторожившегося Зуль-Карнайна, с сомнением поглядевшего на сжимаемый им в руках бурдюк с вином.

— Ай, брат, — философски рассудил Мирза. — Ты же сам говорил, что до хиджры еще целых пятьсот лет. Пророк еще не родился. Отчего бы не повеселиться напоследок? Наливайте, ходжа…

Вино запрещено, но есть четыре «но»:
Смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьет вино.
При соблюдении сих четырех условий
Всем здравомыслящим вино разрешено.

Глава десятая MORITURI SALUTANT [58]

Ристалище близ города Топрак-Кала, Хорезм, Кушанское царство, 118 г.

Словно сам Митра заказал погодку к своему празднику у творца Ахура-Мазды.

День выдался нежаркий и безветренный. В самый раз для священных состязаний.

С утречка пораньше посол с дочерью и малой свитой, куда, как всегда вошли офицерский состав центурии, толмач Зуль-Карнайн и медикус Соран Эфесский, посетили торжественное богослужение в главном городском храме. Валерия, само собой, упросила отца (не без содействия Марка Сервия) взять с собой в город и пленного бактрийца.

Службу проводил лично мобедан мобед Вазамар. На ней присутствовали малек Артав, придворная знать и лучшие люди города. Все, кому не хватило места в помещении, толпились снаружи. Причем те, которым посчастливилось хоть краешком глаза наблюдать за Ясной,[59] передавали по цепочке остальным, какое именно священнодействие сейчас совершается в храме.

Роману уже приходилось бывать на богослужениях зороастрийцев во время поездок в Иран и Азербайджан. В Питере тоже имелась достаточно большая община огнепоклонников. Но здесь — дело иное. Все-таки современные ему ритуалы — не более чем реконструкция.

В зороастрийском богослужении фигурируют три жертвенных предмета: хаома (сок растения эфедр, обладающего стимулирующими, возбуждающими свойствами), драунах и мйазда. Стебли хаомы растираются камнями, смешиваются с соком других растений и с молоком. Получаемая смесь носит название (очень древнее) заорта. Драунах («доля») представляет собой пресную лепешку, а под термином мйазда скрывается какая-то пища, возможно, и мясо (у современных иранцев — фрукты).