Сказка про наследство. Главы 10-15

В комнате еще находился Юлик Цыбин – нарядный, тощий, но отнюдь не задохлик и не молчальник. Понаблюдав за ним, убеждаешься – движения точные, экономные, как на жесткой пружине. Юлик – школьный спортсмен. И природная конституция у него подходящая – без особого напряга выбегал на 3 юношеский разряд. Цыбинский отпрыск весьма дальновиден – собирает грамоты с городских и областных соревнований в папочку. Он не призер, но в первой трети участников. У каждого свой конек: у Леши Имбрякина точные науки, у Петьки Глаза – гуманитарные, а Юлик решил сыграть на спортивных достижениях. В Кортубине есть колледж физической культуры и спорта, и Юлик наметил там учиться. И родственники там же имеются. Все Цыбины – щеголи и изрядные пройдохи, мальчишка тоже не пропадет.

Об Устине Жадобиной уже рассказывалось. Ее лучшая подруга (и хранительница сердечных тайн) Олеся Кулыйкина в своем лучшем платье (в желтых горошинах и зеленых стручках на синих клетках) – всегда немногословная, незаметная, непритязательная. Вот ведь как обстояло с Олесей – не уродина она, в лице вполне миловидна – кожа чистая, белая, черты правильные; и даже хромота не критична – просто при ходьбе покачивается корпусом, как бы «ныряет». Обычная девчонка – все при ней, и даже внешнее сходство со старшей сестрой Тамарой при желании можно найти (лишь при желании!). Но и только. В каждой девушке своя загадка – Олеся чуткая, уязвимая и как бы неочевидная, она словно теплое пятно на холодном стекле – вроде оно есть, но напрягаешь глаза, и пятно расплывается и исчезает, точно наваждение над Виждаем. Уклончивая особа. В событиях вроде участвует, но нигде не играет главной роли. Постоянно присутствует на библиотечных посиделках. Помогла Устине с подготовкой ко Дню Победы и организацией несанкционированного митинга – плакаты ведь еще сделать надо! Хотя позавчера в протестующий круг на площади ее не позвали, и к членам молодежной ячейки не относили – ну, не борец она, а девчонка, будущая домашняя клуша. Таков беспощадный вердикт Петьки Глаза, и Устина Жадобина не порывалась защитить подругу – в …дцатилетнем возрасте девушки между дружбой и любовью выбирают любовь – закон природы.

Последний библиотечный заговорщик – представитель общественного класса, лишенного в ХХI веке исторических заслуг. Пролетарий Сергей Рванов в синих трениках – младший сын известного тылвинского ИП Николая Рванова, владельца фирмы – грузоперевозчика. Николай вписался в реанимированный капиталистический строй, занимался нещадной эксплуатацией себя и сыновей и по нынешним кризисным временам жил неплохо – сводил концы с концами. А сыночек бросил школу и пошел к станку на завод. За год парень обвыкся в механическом цехе, заматерел, из ученика стал токарем второго разряда, влился в рабочий коллектив, успешно перенял его правила и внешние приметы. Ничего. Пусть на городской митинг Серега с товарищами прихватили пиво, но они широкими спинами заслонили наивного идеалиста Петьку Глаза от слуг директорши – рыжих ворпаней. Сейчас от Сереги разило дешевыми сигаретами, и Устина морщила красивый интеллигентный носик.

Таков был состав ячейки, собравшейся по зову своего лидера. Правда, сегодня, ряды должны пополниться новыми членами. Влиться свежая кровь. Но все по порядку. До ночи – и основных событий – еще далеко.

Как хорошо начинался май 2008 года в маленьком захолустном городке! Великолепная теплая погода. Распустившаяся разнотравьем Богутарская степь. Старт традиционного садово-огородного сезона. Предстоящие школьные каникулы как синоним беззаботного счастья. Повсеместный подъем весной. И то важное соображение, что руководству ТыМЗ пока удавалось скрывать свои черные планы и благополучно вешать людям лапшу на уши – вот летом передохнем, подкопим заказы, а осенью приступим, столько денег заработаем! В общем, все паршиво, но терпимо, как всегда. А пошло не так и не туда. Умерла одинокая бабушка – Лидия Грицановна Чиросвий. Горе резануло тылков – не по носам, а по сердцам. Отвели похороны. И вдруг закончилась прежняя – в общем-то, неплохая – эпоха. Настала неизвестность. Потом Ирэн разоблачила ворпаней, прорывших нору под ТыМЗ. Грянул мировой кризис. Оказалось, что Утылва никому не нужна. И народ дружно мавкнул:

Наше дело будет швах!
МАУ-МАВ, МАУ-МАВ!