Сказка сказок, или Забава для малых ребят

Услышав это, Нардо Аньелло сказал ей: «Если ты — фея, как говоришь, о краса мира, почему не уйти нам отсюда, чтобы стать тебе королевой в доме моего отца?» И Золотая Куделька отвечает: «Сочетание созвездий не позволяет ныне этого сделать; но скоро оно изменится, и мы будем счастливы».

В таких и тысяче других ласковых разговоров прошел день; но вот орка вернулась и кричит дочке с улицы: «Золотая Куделька, опусти свои волосы!» — ибо дом не имел лестницы, и поднималась она всегда по косам дочери. И Золотая Куделька, слыша матушкин голос, распустила прическу и свесила волосы, словно золотую лестницу для железного сердца. И орка, только взобравшись, сразу побежала в огород и, увидев его полностью возделанным, осталась в изумлении, ибо невероятным ей казалось, что столь изнеженный юноша поднял такую адову работу.

И утром — прежде чем Солнце успело немного обсохнуть после купания в водах Ганга — орка, уходя из дому, наказала Нардо Аньелло приготовить к вечеру шесть поленниц дров, расколов начетверо каждое полено из наваленных во дворе. «А если нет, — пригрозила она ему, — нашинкую тебя, как сало, и будет у меня жирный гуляш на ужин».

Бедный принц, услышав такое предписание, чуть было с жизнью не расстался; а Золотая Куделька, видя его бледным и помертвевшим от страха, говорит ему: «Ох и слаб ты на понос! Клянусь, ты и перед тенью своей обкакаться готов!» «Да что же, или это тебе от холстины очески — переколоть шесть поленниц дров до вечера? — возражает принц. — Каждое полено начетверо расколоть? Ох, скорее проклятая старуха меня самого пополам разрежет да на зубок положит!» «Да о чем ты все тревожишься? — отвечает Золотая Куделька. — И без всякого твоего труда все дрова, расколотые как следует, улягутся в поленницы, а ты пока, будь так добр, не раскалывай мне душу своими бесконечными жалобами!»

И вот — когда Солнце закрыло мастерскую лучей, чтобы не продавать свет ночным теням, — вернулась домой орка и, забравшись наверх по все той же золотой лестнице, увидела дрова наколотыми и сложенными в порядке; и заподозрила, не дочка ли уж второй раз обыгрывает ее в шахматы.

И на третий день, чтобы испытать принца в третий раз, орка велела ему вычерпать цистерну в тысячу бочек воды, ибо хотела наполнить ее заново; а если не сделает, пообещала она, то будет из него к ужину или острая подливка, или копченая грудинка.

Ушла она, и опять принялся Нард о Аньелло ахать и охать; а Золотая Куделька, видя, что напасти его не прекращаются и матушка, словно на осла, грузит на него беду за бедой, сказала ему: «Замолчи и не хнычь; зашли те звезды, что препятствовали моим чарам, и сегодня, прежде чем Солнце скажет: «Позвольте откланяться»[217], мы скажем этому дому: «Счастливо оставаться!» Довольно; в нынешний вечер придет моя матушка в пустое жилище, а я уйду с тобой — хоть на жизнь, хоть на смерть». Принц, услышав эту новость, умилился сердцем, готовый разрыдаться, и, обняв Золотую Кудельку, говорит ей: «Только ты — ветер попутный моему утопающему кораблю, душа моя; только ты — опора надежд моих!»

И когда стало вечереть, Золотая Куделька прокопала лаз в большую водоотводную трубу, проходившую под огородом, и они вдвоем, выбравшись наружу, направились в сторону Неаполя. И как дошли до грота, что со стороны Поццуоли[218], Нардо Аньелло говорит Золотой Кудельке: «Счастье мое, нехорошо будет вести тебя во дворец пешком и вот так одетой. Подожди меня в этой гостинице, а я скоро вернусь с лошадьми и каретой, со свитой, одеждой и со всем прочим».

И, оставив там Золотую Кудельку, поспешил в город. Между тем орка вернулась домой и, не услышав ответа Золотой Кудельки на обычный зов, почуяла неладное. Она бросилась в лес, срезала длинный шест и, приставив его к окну, вскарабкалась, как кошка, наверх. Обшарив весь дом внутри и снаружи и не найдя никого, она наконец обнаружила лаз и увидела, что он ведет в сторону города. От ярости она выдрала на себе волосы, не оставив целым ни единого клочка, проклиная дочь и принца и умоляя Небо, чтобы при первом поцелуе, который дадут ему дома, он навсегда позабыл о ней.

Но оставим орку твердить свои дикие мольбы и вернемся к принцу. Его приход во дворец, где его уже считали мертвым, поверг всех в изумление и произвел великую молву. Все бежали ему навстречу, говоря: «Наконец-то, с возвращением! Вот он, цел и невредим! Ох, ты вернулся, краса наша!» — и тысячи других ласковых слов.

Он побежал наверх, и матушка, встретив его на середине лестницы, обняла его и принялась целовать со словами: «Сынок мой, драгоценный мой, зеница очей моих, да где же ты был? Как ты мог задержаться настолько, что мы чуть не поумирали с горя?» И принц не знал, что говорить, ибо надо было ему рассказывать о своих приключениях, но как только матушка его поцеловала, он, по заклятию орки, позабыл все, что с ним произошло.