Сказка сказок, или Забава для малых ребят

«Дай три кавалло, а потом вернешь!»
Но тот, кто зарится на честный грош
собрата— часто видишь— после приговора,
как кукла, едет на осле верхом
из трибунала, под бумажным колпаком позора,
чтобы на рынке лоб украсили клеймом.
Хотел вкуснее есть— забыл про честь,
за час забавы годы потерял;
к чужим воротам подбирал ключи?—
вот, цепи на галере получи,
а вместо соуса в кастрюле полной—
соленые морские волны.
Вовсю хватала жадная рука:
теперь для шеи хватит три бруска;
Качались гордые на шляпе перья,
теперь качайся, знай, на корабельной рее.
Одна лишь страсть манила и влекла:
всё деньги, денежки, деньжищи и деньжата;
за зло, что собирал в кредит, пришла
в один лишь час, наличными, расплата.

Чикко Антуоно

Да, раз поддашься этому крюку—
уж не отцепится, он как лишай:
сколько ни чешешь, только больше зуда.
Коль осмотреть все службы и ремесла,
сколь в мире их ни счесть,
увидим, что повсюду так и есть.
Для первого примера: дворянин,
синьор, имеющий вассалов.
Чуть он разведал, что его крестьянин
скотинкою разжился и деньгами,
и вот повадится просить как бы взаймы
сегодня, завтра, и за разом раз
все говорит, что якобы отдаст
в тот день, когда прольются небеса
дождем сушеных фиг и винограда.
То занимает у него овса
до будущего урожая,
то требует прислать вола, осла,
различные предлоги измышляя.
И столько будет длиться этот зуд,
вся эта неотступная осада,
что тот мужик, отчаявшись совсем,
иль пакость тайную обидчику подстроит,
иль руку не удержит… И коль так,
то, бедный, лучше б мама не рожала
тебя на свет, сломил бы лучше шею,
когда был маленьким! В тот же миг, схватив,
тебя забросят в яму, как в могилу,
забив в колодки ноги, руки— в кандалы,
на шею— цепь наденут, на решетку—
дощечку с эпитафией: «Указ:
к преступнику не подходить
под наказанья страхом;
кто смеет с ним заговорить,
заплатит шесть дукатов штрафа!»
Кричи, что хочешь, жалуйся, все средства изведи—
не выйдешь, разве после всех страданий,
всех пыток, разорений и скорбей,
каким-то чудом ты сумеешь умягчить
мучителя. А коли не сумеешь,—
когда, как волк, насытившись терзаньем,
решится наконец тебя убить,
за милость будешь ты его благодарить.

Нардуччо

Проклятый крюк! Пусть сгинет злая сила,
что в адском пламени тебя ковала и калила!

Чикко Антуоно