Сказка странствий (СИ)

- Пробуем шестьдесят процентов.

Он подкрутил регуляторы на пульте, вглядываясь в экраны, в пляску символов и скачки цветных линий, и добавил:

- О, она хочет еще! И даже может! Выхожу на восемьдесят процентов!

Промежутки света между колечками резко сократились, а энергоприемники засверкали так, что на них стало больно смотреть, пока скафандр не подстроил уровень затемнения шлема. Я пригляделась и увидела, что ТАРДИС окуталась легким золотистым туманом и начала мелко-мелко вибрировать.

- Что это? – спросила я Джона, показывая на корабль. – Все в порядке?

- Да! – выдохнул Джон. Такое впечатление, что теперь он тащил груз раза в три больше, чем раньше, настолько тяжелым стало его дыхание. – Она… восстанавливается. Так… и должно быть.

Я повернулась к одному из аватаров и дернула его за руку.

- Эээ… Можно спросить?

- Да? – откликнулся в наушниках знакомый голос Блум. – Вам чем-то помочь?

- Ну… да, - я задумалась, подбирая слова. – Есть какой-нибудь способ узнать, как себя чувствует человек внутри скафандра? Я беспокоюсь…

- За доктора Смита? – мне показалось, что Блум понимающе усмехнулась. – Конечно. Видите, на спине скафандра на блоке воздухообмена контрольная панель? Нажмите на нее, и она вам все покажет.

- Спасибо, - я подошла к Джону со спины и нерешительно ткнула пальцем в черное окошко величиной с ладонь на прямоугольном выступе в тыльной части его скафандра. ТАРДИС, где бы она ни была, не подвела - перевела появившиеся на панели символы, и я замерла, вглядываясь в осветившийся экран.

Температура – 37.2. Пульс – сто сорок. Давление – 150 на 90. Оксигенация крови – в зеленой зоне. Уровень стресса – в желтой.

- Джон! – окликнула я его. – Как ты? Тебе не больно?

- Я в порядке, - буркнул он. – Жарковато только. Не отвлекай меня.

Снова я пожалела, что за зеркальным забралом шлема не видно его лица, но, судя по всему он мне не врал по поводу своего самочувствия, хотя показатели и говорили о том, что его организм испытывает жестокую нагрузку. В его голосе не было боли, только угрюмая сосредоточенность. Он замер, как диковинная статуя в этом массивном скафандре, двигались только его ловкие пальцы, точными движениями балансируя двумя большими круглыми регуляторами на пульте, не давая зеленому графику на левом экране уйти слишком вверх, а оранжевому на правом – чересчур оторваться от красной линии. Как я поняла, левый график показывал входящий поток энергии, правый – исходящий, красная линия – ту мощность, которую запрашивала ТАРДИС, а Джон управлял этими потоками, следя, чтобы все оставалось в безопасных пределах и при этом пытаясь выдать для ТАРДИС максимальную мощность – прямо как бабушка, пытающаяся накормить капризного ребенка. Задача нелегкая, и я решила его не отвлекать, просто приглядывать за его состоянием, а заодно поглядывать вокруг. По опыту прошлых путешествий я знала, что в Вихре водятся не самые приятные твари. Поэтому я все время ожидала какой-нибудь неприятности, но время шло, щиты держались, зарядка продолжалась, установка Джона работала без сбоев. Когда Джон объявил, что восстановление корабля близится к завершению, и «осталось процентов восемь, это минут шесть-семь, не больше», я почти совсем успокоилась.

Вдруг в эфире заквакало и зашуршало, и до нас донесся скрипучий голос Айкена:

- Доктор Смит, у вас там скоро? Не хотел бы вас отвлекать, но кажется, у нас тут намечается прокол.

- Что? – недовольно переспросил тот. – Кто прокололся? У нас все идет нормально.

- Прокол?! – я охнула, вспомнив рассказы Иззи. – Дырка в пространстве? Куда проваливаются планеты? Мы можем провалиться?

- Да, милочка, вы правы, - процедил коммандер. – Мои операторы докладывают, что у вас не больше получаса до прорыва. Вы успеваете?

- Я понял, - буркнул Джон, видимо, тоже кое-что припомнив, и вздохнул. Видимо, он уже порядком устал, а сейчас от него потребуется еще больше сил. – Ладно. Выхожу на сто процентов. Блум, будь добра, готовь резервные линии.

- Да, сэр, - она сорвалась с места и вместе с еще одним аватаром кинулась к установке. Они вытащили по мотку толстого кабеля и подключили их к гнездам рядом с выходами, которые шли к скафандру Джона. – Подключать?

- Пять секунд, - Джон защелкал тумблерами на пульте установки. – Ждем стабилизации на новом режиме. Вот сейчас!

Аватары защелкнули концы кабелей в разъемы на торцах наплечников его скафандра, и по новым линиям скользнули колечки свечения, только уже не золотистые, а бирюзовые, и я услышала, как Джон со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Видимо, это подключение причинило ему боль, и я опять ткнула пальцем в окошко монитора его скафандра. Так и есть, температура – 38, пульс – 160, давление 172/100, оксигенация на грани зеленой зоны, уровень стресса – между оранжевым и красным. Что-то не ладилось, он что-то торопливо подстраивал и переключал на пульте, и я расслышала, как он тихо шепчет себе под нос:

- Пожалуйста, хорошая, давай, давай, сделай это, ну пожалуйста, не бойся, ты можешь, это не больно, ну же, давай…