Сказки

Крылья широкие. Взмах могуч. Он бы легко долетел и до туч. Но на туче не ждёт обед. Ведь на туче горошницы нет. Потому-что, поднявшись до крыши, он и не полетел выше.

Лапы у него — широкие, перепончатые, ну прямо лапти. По железной крыше он не шёл, а чапал.

Чап…

Чап…

Чап…

Чап…

Дочапал до печной трубы. Сунул нос в трубу и… обмер. Даже голова закружилась, так сладко пахло разваренным, маслом политым горохом.

«Значит, горошница стоит на шестке», — решил Чапа Лапа Га-Га-Га.

Подпрыгнул и… нырнул в трубу.

А труба-то узкая. Сажи на стенках наросло… жуть! Будто чёрные водоросли оплели кирпичи. И, продираясь сквозь эту черноту, Чапа Лапа Га-Га-Га мигом перекрасился, став из белого чёрным.

Но главная неприятность — он застрял в трубе, заткнув её, как пробка затыкает бутылочное горлышко. Заткнул — и ни с места.

Чихал.

Кашлял.

Сопел и кряхтел.

Но ни с места.

Испугался и ну головой вертеть. Лапами бить. Крыльями шевелить. А потом — крутнулся волчком. Сделал рывок и пал на шесток.

Прыгнул он в трубу белым Гусем, а выпал чёрной Вороной. Черней большущего чугуна, в котором и благоухала тёплая, сочная, разваристая горошница.

Чапа Лапа Га-Га-Га подскочил к чугуну и давай горошницу уплетать. Ест да похваливает:

— Ой, вкусна!.. Ах, сытна!.. Скоро съем чугун до дна…

Расплата

Чапа Лапа Га-Га-Га насытился. Теперь он выбирал только самые крупные горошины. Неспешно подхватывал их клювом. Неторопливо глотал. Подумывая, где бы прилечь да соснуть часок-другой.

А в это время… Рыжий Котище… Зубастый ротище… Во-от такой хвостище… Длиннющие когтищи… Неслышно и неприметно подкрадывался к шестку, на котором пировал Чапа Лапа Га-Га-Га.

Подкрался Рыжий Котище. Выгнул спину. Подобрал лапы. Да ка-а-ак прыгнет на шесток.

— Держи вора!.. Лови вора! — завопил Рыжий Котище.

Еле успел Чапа Лапа Га-Га-Га выскользнуть из кошачьих когтей, увернуться от кошачьих зубов.

Скакнул он с шестка на стол. Тут его и увидела сердитая хозяйка. Схватила она скалку и прихлопнула бы Чапу Лапу Га-Га-Га, если б тот не перелетел в горенку.

Началась погоня-свалка. В воздухе мелькает скалка. Скачет Кот, разиня рот. Не мяукает — орёт:

— Держи вора!.. Лови вора!..

Два горшка упали с полки. Разлетелись на осколки. Рухнул фикус с табуретки. Вылетел скворец из клетки. Из распоротой перины белый пух летит на пол. Перевёрнута корзина. Опрокинут круглый стол. От удара балалайка разлетелась на куски.

Ах! — воскликнула хозяйка. И схватилась за виски. Со стены ружьё сняла. Быстренько курок взвела.

Чапа Лапа крикнул «мама!». Чапа Лапа грудью в раму. Вышиб стёкла. Пал в кустах. А ему вослед б-б-ба-бах!!

Хромая да охая, приседая да кашляя, Чапа Лапа Га-Га-Га еле доковылял до родного дома.

Был он грязный и лохматый. Весь ощипанный, помятый. Нос расквашен. Глаз подбит. Лапа правая болит. Под крылом торчат занозы. На глазах блистают слёзы.

Встал, качаясь, у дверей:

— Отворите же скорей. Ради бога отворите. В дом несчастного впустите. А не то вот тут свалюсь. И уже не подымусь.

Подбежали к нему друзья. Подхватили его друзья. Потащили скорей на Туру.

И взялися все за дело, чтобы друг опять стал белым…

Оттирали сажу щёткой. Отмывали чернь вехоткой. И шампунем поливали. Натирали мылом. Чтобы снова.

Снова.

Снова.

Снова белым был он…

Кука Река Ку-Ку-Ку

Теперь настал черёд познакомить тебя с Кука Рекой Ку-Ку-Ку.

У него тоже имелась своя песенка. Вот какая…

Кука Река Ку-Ку-Ку —
Это я.
Сабля в ножнах на боку —
У меня.
Красный гребень как костёр —
На ветру.
Будит голос мой весь двор —
Поутру.

Днём и ночью стерегу

Отчий кров.
Никогда не побегу
От врагов.
Пусть-ка сунется злодей,
В миг любой
Подниму своих друзей —
И на бой!

Саблю выну на скаку

Кук-ку-ку!
Ку-ка-ре-ку!..

Вот он каков Кука Река Ку-Ку-Ку. У него и вправду большой огненно-красный гребень на голове. Не гребень, прямо царская корона.

А как изукрашен, как изузорен его наряд!

Блестящая, искрящая зелёная крылатка.

Парчовые. Новые. Синие штанишки.

Белая манишка. С чёрной бабочкой вместо галстука.

На шее золотая цепочка с брелоком. В ухе сверкает серёжка. Сафьяновые сапожки.

И какой хвост!.. Загляденье!

Роскошный. Прямо как павлиний. Сверху — красный. Снизу — синий. Сбоку оранжевый, как апельсин. Хвост такой в городе только один. Нету другого хвоста такого.

Рюх Ух Тюх

Когда он сыт, то крепко спит на свеженькой соломе. А если спит, то так храпит, что слышно во всём доме.

Он не задира. Хочет мира. Жуёт, когда не спит. Но если вдруг обижен друг, он друга защитит.

Он длинноносый. Хвост крючком. Коротенькие ножки. Щетина жёсткая на нём. Копыта — не сапожки. Он очень мало говорит. Бывает иногда сердит. Тогда надуется, сопит. И только слышно «хрю-хрю-хрю!».

У него тоже есть любимая, своя песенка. Песенка про лесенку: