Сказки

Фотоген подошел к волку. То было сущее чудовище. Но юноша, раздосадованный нелепым поведением первой стрелы, не хотел потерять ту, что сослужила ему столь хорошую службу; резким рывком он вытащил дротик из груди зверя. И глазам своим не поверил. Перед ним лежал... нет, не волк, а Уэйто, с волосами, обвязанными вокруг талии! Глупая ведьма считала, что сделала себя неуязвимой, однако позабыла, что, мучая Фотогена, она прикасалась руками к одной из его стрел. Юноша бегом возвратился к Никтерис и рассказал ей все.

Никтерис вздрогнула, разрыдалась и отказалась смотреть.

XX. СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ

Бежать дальше было ни к чему. Ни один из них не боялся никого, кроме Уэйто. Они оставили тело лежать на равнине и двинулись обратно к замку. Огромная туча наползла на солнце и хлынул проливной дождь; Никтерис приободрилась, зрение отчасти вернулось к ней, и, опираясь на руку Фотогена, девушка тихо побрела по прохладной, влажной траве.

Вскорости на пути им повстречался Фаргу и другие охотники. Фотоген рассказал им, что убил огромного рыжего волка, и это была мадам Уэйто. Охотники выслушали его с подобающей серьезностью, однако ликования скрыть не сумели.

- Я пойду и предам госпожу земле, - объявил Фаргу.

Но на месте обнаружилось, что тело уже захоронено - в утробах всевозможных птиц и зверей, коим вздумалось позавтракать ведьмой.

Тогда Фаргу, догнав молодых людей, весьма мудро посоветовал Фотогену отправиться к королю и рассказать ему все. Но Фотоген, оказавшийся еще мудрее Фаргу, не пожелал отправиться в путь, пока не женится на Никтерис, "ведь тогда, - говорил юноша, - сам король не сможет нас разлучить; а если двое когда-либо не могли жить друг без друга, то это Никтерис и я. Ей еще предстоит научить меня не терять мужества в темноте, а я должен оберегать ее до тех пор, пока она не привыкнет переносить солнечный зной и видеть, а не слепнуть в его лучах.

Они поженились в тот же день. А на следующее утро вместе отправились к королю и поведали ему всю историю от начала и до конца. Но кого же они встретили при дворе, как не отца и мать Фотогена, обоих - в великой милости у короля и королевы! Аврора чуть не умерла от радости и всем рассказала о том, как Уэйто солгала и убедила ее в смерти новорожденного.

Никто ничего не знал о родителях Никтерис, но когда Аврора узнала в лице прелестной девушки свои собственные лазурно-голубые глаза, сияющие сквозь ночь и тучи, странные мысли пришли ей в голову, и подумала она, что даже злые люди порою оказываются звеном, соединяющим людей добрых. Посредством Уэйто, матери, никогда друг друга не видевшие, обменялись глазами в детях.

Король подарил новобрачным замок и земли Уэйто, и там они жили и учили друг друга на протяжении многих лет, пролетевших незаметно. Но еще не минул первый год, как Никтерис уже полюбила день больше ночи, ибо день был венцом и одеянием Фотогена, и убедилась, что день великолепнее ночи, и солнце благороднее луны. А Фотоген полюбил ночь больше дня, ибо в ночи Никтерис обрела мать и приют.

- Но кто знает, - говорила Никтерис Фотогену, - когда мы уйдем, не вступим ли мы в день настолько же более великолепный, чем твой день, насколько твой день великолепнее моей ночи?

Серый волк

Джордж Макдональд

Серый волк

Однажды весной, в вечерних сумерках, молодой студент-англичанин, путь которого пролег на север вплоть до окраинных пределов Шотландии под названием Оркнейские и Шетлендские острова, оказался на островке последней группы, где его и застигла врасплох гроза с ветром и градом.

Тщетно искал он пристанища: за плотной пеленой дождя взгляд не различал ничего, да и не мог различить: вокруг раскинулась покрытая мхом пустошь.

Странник зашагал вперед, только для того, чтобы не стоять на месте, и со временем оказался на гребне утеса. Заглянув вниз, студент различил в нескольких фугах каменный уступ, на котором понадеялся найти защиту от ветра, задувавшего сзади.

Юноша спустился при помощи рук, под ногой у него что-то захрустело, и, нагнувшись, странник обнаружил, что перед небольшой пещерой в скале в изобилии разбросаны кости мелких животных. Порадовавшись нежданному пристанищу, студент вошел в пещеру и присел на камень.

Гроза разбушевалась с удвоенной силой, и по мере того, как сгущалась тьма, студент встревожился, ибо мысль о том, чтобы переночевать в пещере, его отнюдь не радовала. Он расстался со своими спутниками на противоположном берегу острова, и беспокойство юноши еще усиливалось при мысли о том, что друзья, надо полагать, изрядно волнуются. Наконец, наступило затишье, и в то же мгновение студент услышал крадущиеся, сторожкие шаги словно дикий зверь ступал по костям, рассыпанным у входа в пещеру. Юноша испуганно вскочил, хотя, дав себе труд подумать, вспомнил бы, что опасных зверей на острове не водится. Но не успел он собраться с мыслями, как в проеме возникло женское лицо, и заплутавший путешественник радостно окликнул незнакомку.

При звуке чужого голоса девушка вздрогнула. В темноте пещеры студент не мог рассмотреть ее как следует.