Сказки Англии

Но тупоконечники нашли поддержку в лице императора Блефуску, куда в конце концов они и бежали в поисках государственной защиты, так что кровавые столкновения всё время возникают между тупоконечниками и остроконечниками вот уже в течение тридцати шести лун.

Сейчас блефускуанцы соорудили мощный флот и готовятся напасть на Лилипутию. Поэтому его императорское величество, высоко ценя ваше мужество и силу, дал мне распоряжение посвятить вас в состояние дел в этой области.

Я попросил секретаря передать его величеству слова преданности и почтения и от моего имени заверить его, что, даже рискуя жизнью, буду готов встать на его защиту.

Глава 4

Незадолго до того, как я сообщил его величеству план захвата всего вражеского флота, то есть флота Блефуску – островного государства, отделённого от Лилипутии нешироким каналом, – я выяснил у испытанных лилипутских моряков глубину этого канала, и они сказали мне, что во время прилива, при большой воде, она составляла семьдесят глюмглеффов, что для меня означало около шести футов.

Я отправился в сторону берега, прилёг там за холмом и взял свою подзорную трубу. Я стал осматривать вражеские военные корабли на рейде, военных моряков, а также другие суда.

Когда вернулся, я попросил, чтобы меня обеспечили крепкими канатами, к которым можно было приделать железные брусья. Канаты оказались толщиной с бечёвку, а брусья – с вязальную спицу. Чтобы придать канатам бо́льшую прочность, я свивал их в один по два и даже по три. То же я сделал с «вязальными спицами», свернув их вместе и загнув на концах этих приспособлений крючки. Прикрепив пятьдесят крючков к пятидесяти канатам, я отошёл подальше от воды, снял камзол, башмаки и чулки, оставшись в куртке, и вошёл в воду за полчаса до прилива. Я проплыл примерно тридцать ярдов, пока не ощутил ногами дно. Собственно говоря, я сумел добраться до вражеского флота примерно за полчаса.

Противник был так напуган моим появлением, что все моряки попрыгали в воду и поплыли к берегу. Сколько же их там было! Пожалуй, не меньше тридцати тысяч. Потом, зацепив крючком нос каждого корабля, я связал все верёвки вместе. Тем временем мои враги успели выпустить в меня несколько тысяч стрел, многие из них впились мне в руки и лицо. Больше всего я опасался за глаза, всё могло бы кончиться бедой, но я вспомнил, что при обыске на карманчик с очками проверяющие не наткнулись. Я тут же достал очки, пристроил на носу и продолжал своё дело, несмотря на стрелы, которые иногда стукались о стекло безо всяких последствий.

Решив поторопиться, я потянул за канатный узел, но корабли не сдвинулись с места: их слишком крепко держали якоря. Так что совершить настоящий подвиг мне ещё предстояло. Пока я перереза́л якорные канаты, мои руки и лицо получили больше двухсот уколов от острых блефускуанских стрел.

Наконец я снова взялся за узел и потащил за собой пятьдесят военных кораблей. Когда блефускуанцы увидели, что весь их военный флот медленно уплывает вслед за мной, из каждой глотки вылетел такой визг, что описать его простыми словами невозможно.

Когда отошёл на недосягаемое для них расстояние, я остановился перевести дух и повытаскивать стрелы из моих рук, шеи и лица и втереть немного мази, той самой, что мне вручили в первый день. Я чуть-чуть подождал, дождался отлива, встал и пошёл в сторону императорского порта Лилипутии.

Весь двор императора толпился на берегу, ожидая меня с нетерпением. Они видели, что вражеские корабли полумесяцем движутся в их сторону, а меня не могли разглядеть, потому что уровень воды в канале доходил мне до шеи, и меня практически не было видно. Император решил, что я утонул, а вражеский флот движется в его сторону, собираясь совершить нападение.

Но отлив продолжался, канал быстро мелел, мои шаги стали шире, и вскоре я оказался на таком расстоянии, что меня можно было слышать и даже увидеть. Я приподнял узел, в который были связаны концы канатов всех кораблей, и громко выкрикнул: «Да здравствует могущественный император Лилипутии!»

Не успел я причалить, как император кинулся мне навстречу в самом радужном настроении и со всяческими похвалами и тут же пожаловал титул нардаля – самый высокий в государстве. Однако его величеству захотелось, чтобы я немедленно захватил и остальные корабли. Аппетит приходит во время еды и у императоров тоже. Ему захотелось завладеть всем государством Блефуску, да и вообще всем миром. Но я запротестовал, сказав, что не хотел бы сделаться причиной порабощения блефускуанцев, свободных и сильных людей. Многие мудрые лилипуты со мной согласились, но император так никогда и не простил мне моего с ним несогласия. Тогда-то и возник заговор императорских министров, которые меня ненавидели и пытались настроить против меня его величество.

Спустя три недели после угона военных кораблей из Блефуску оттуда прибыло посольство с покорнейшим предложением заключить мир. Посольство состояло из пяти самых выдающихся граждан Блефуску, а сопровождали их пятьсот вельмож этого государства.