Сказки Бурого Медведя

Потом приходили греки, Прядотин сын Перепут и даже Ферофан, командир греческого отряда, присланного Варлонием для переворота в Речном и поддержки в последующей войне со Старым и Лесным. Лиходол не вмешивался и на следующий день уехал с телохранителями в Старое к войску. Скоро грязь совсем замёрзнет, дороги станут проходимыми, и пока много снега не навалило, можно двигать армию на Лесное. А армия всё больше и больше выходит из повиновения. Степняки во главе с ханом Чербеем стоят особняком, греки тоже, а своих воинов у князя и нет почти, так, сброд разный, и сейчас даже непонятно — пойдут ли они за Лиходолом? Самозванный князь думал, что будут инородцы друг с другом грызться, а он судить их будет, как Карилис задумал, но те с княжьей властью уже почти не считались, а все дела решали меж собой, благо пока ничего серьёзного не было. Время застыло, как зверь, готовый к прыжку, и вот-вот ринется, стремительно сминая спокойную жизнь.

Павлоний торопил коней в северную столицу, как мог, и повстречал возвращающееся посольство Деметрия уже через три дня пути. За этим его Домокла и посылала. Путники остановились, поздоровались.

— Хорошо, что ты объявился, Павлоний! Твоя помощь очень понадобится!

— Чем я могу помочь почтенному Деметрию? — поклонился Павлоний.

— Князь не внял нашему предложению и пойдёт на помощь этим болотным варварам. Представляешь, я раскрыл ему хорошие возможности расширить княжество, а он все сидел и хмурился. Я обещал ему земли в Речном и часть земель, которыми сейчас владеют лесные. Я обещал ему в долг золота на снаряжение армии, и он вроде задумался, но потом велел привести посольство лесных и беглых рабов из Речного, и они представили князю какого-то раба, который якобы удрал с нашего корабля! Это грязное существо рассказало, как мы отобрали у него корабль, а потом эти речные голодранцы рассказали, как мы забрали у них город и их землю.

— А князь что?

— Князь… Этот варвар, вовсе не понимающий своей выгоды, велел нам убираться, а своим велел собирать войско, чтобы помочь дружественному народу. Я знаю, что в его дружине не все так думают, и без князя поход может не состояться или отложится на некоторое время. И это время мы должны использовать, чтобы взять Лесное.

— А что может случиться с князем?

— А вот ты, Павлоний, это и придумаешь! Он же ведь может упасть с коня и сломать шею или не проснуться утром. Жизнь хрупкая штука.

— Что мне за эту услугу будет?

— А что ты хочешь?

— Свободу.

— Я поговорю с твоей госпожой Домоклой.

— Домокла слишком жадна для этого.

— Тогда я дам тебе в долг денег, и ты выкупишься.

— А потом за долги ты снова сделаешь меня рабом, только уже своим, — усмехнулся Павлоний. — И зачем я вернулся? Ладно, клянись, что поговоришь с госпожой Домоклой!

— Клянусь! Раньше ты не хотел на свободу, что с тобой случилось?

— Повзрослел, — пробурчал Павлоний, и тронув коня, двинулся к столице князя Водимира.

Княжье войско он встретил уже через двое суток. Князь Водимир не тянул волокиту, а быстро делал обещанное дело. Сказано — идём на помощь, значит идём. Сказавшись гонцом по важному делу, Павлоний узнал, где находится князь, и уже через малое время стоял перед Водимиром. Князь на пригорке в сопровождении троих конных бояр сидел на походном коне, осматривая своё войско.

— Чего ты хотел? — спросил князь спешившегося гонца.

— Моё дело не для многих ушей, князь, пусть останутся только те, кому ты как себе доверяешь.

— Здесь три моих побратима, поэтому можешь говорить смело. Подойди ближе.

Павлоний подошёл почти к самой морде княжьего коня и сложил всё оружие, которое у него было, себе под ноги. Князь, хмурясь, наблюдал за ним.

— Что-то я не слышал о подобных обычаях в вашей земле, — хмыкнул Водимир.

— Я тоже, князь, — поднял голову Павлоний. — Просто то, что я сейчас скажу, будет неожиданно. Воины же на неожиданность отвечают ударом меча, а уж потом смотрят, что это было. Может хоть так меня не убьют сразу.

— Хм, — хмыкнул Водимир. — Что ж, говори свою неожиданность.

— Меня послали убить тебя, князь, — глядя Водимиру прямо в глаза, проговорил Павлоний. Это был первый раз, когда он смог смотреть в глаза благородному человеку. Он не шевелился, не шевелились и всадники, хотя было видно, что готовы предупредить любое его движение, да и князь не промах, а лучший из всех. Его убить не так просто, как может показаться. — Но я пришёл сказать, что не буду этого делать.

— Почему? — жёстко проговорил князь.