Сказки для Катастрофы

Они посмотрели друг на друга, потом, не сговариваясь, на Катастрофу. Затем, молча, повернулись и направились в конец коридора. Катастрофа пошла за ними, уже зная, куда они идут.

Пациент лежал на левом боку на краю постели. Его правая рука лежала на батарее. Белый сбросил с него одеяло. Подушка у головы и простыня были мокрыми. Под кроватью болталась трубка капельницы, которая была выдернута из катетера на плече. Повязка на правой ноге была почти полностью сорвана. Постель в том месте была вся в крови.

– Сестра, несите сюда новые простыни, – распорядился Белый. – И побыстрее!

Когда Катастрофа вернулась, Белый с Дедушкой о чём-то тихо говорили. При виде её они замолчали. Пациент лежал на полу, Белый заканчивал бинтовать ему культю. Катастрофа заменила постель. Хотела помочь положить пациента на кровать, но Дедушка взглядом остановил её. Они сделали это вдвоём с Белым. Затем привязали ремнями руки и ноги пациента к кровати, а саму кровать отодвинули от батареи. К катетеру на плече больного Белый подключил какой-то аппарат, в котором панель управления запиралась на замок.

Когда они втроём вышли из палаты, Белый сказал:

– Сестра, я категорически запрещаю вам заходить в эту палату.

– Но… – попыталась возразить Катастрофа.

– Никаких возражений! – перебил её Белый. – Я ввёл больного в медикаментозный сон. В ближайшее время он будет стабилен, – он посмотрел на Дедушку. – Если всё-таки что-то случится… сами ничего не предпринимайте ни в коем случае. Вызывайте меня по интеркому.

Белый Клоун и Дед Мороз повернулись к Катастрофе спинами и направились к выходу из отделения. Катастрофа, опомнившись, бросилась вслед за ними.

– Постойте! – сказала она, схватив Белого за рукав. – Объясните мне, что происходит!

Белый остановился и посмотрел на Дедушку.

– Может, скажешь ей? – спросил тот. – Всё-таки она одна из нас…

– А что это изменит? Теперь уже поздно, – ответил тот и, обратившись к Катастрофе, сказал: – Вам не стоит знать лишнего. Это в ваших же интересах. А теперь отпустите мою руку и идите на пост.

Они скрылись за дверью. Катастрофа, постояв секунду в нерешительности, открыла дверь и шагнула за ними.

Она снова оказалась в коридоре, из которого вышла. Перед ней был её пост. На её стуле сидел Рыжий Клоун и внимательно её разглядывал поверх очков, спущенных на кончик носа.

– Что за манера садиться на мой стул? – заявила Катастрофа, подойдя к нему и уперев руки в боки.

– Ух какие мы злющенькие! – усмехнулся Рыжий и нехотя пересел на другой стул. – После твоей попки сиденье тёплое – мне приятно.

– Извращенец, – буркнула Катастрофа, заняв своё законное место. – Все вы тут…

– Да мы, как вы, – сказал Рыжий иронически.

– Что ты хочешь сказать?

– Тебе только что объяснили: ты одна из нас.

– Из кого это, из вас?

– А ты не поняла?

– Перестань из меня дуру делать! Вы все только этим и занимаетесь! И вообще, кто вы все такие?

Рыжий смотрел на неё, ничего не говоря, ожидая, когда она успокоится. В его взгляде была смесь иронии, любопытства и сочувствия.

– Мы – медперсонал, – ответил он спокойно без своего обычного ёрничанья. – Что именно тебя смущает?

– Здесь издеваются над пациентом. Сначала ногу отрезали, теперь вот к койке привязали.

– Всё сделано по медицинским показаниям.

– Тогда почему он просит, чтобы я его убила?

– Посттравматический шок. Человеку трудно смирится, что он стал инвалидом. Такое часто бывает.

– Он непохож на депрессивного.

– Способный бороться – борется. Кто за жизнь, кто за смерть.

– Может гуманнее его… отпустить? Он всё равно обречён.

– Белый никогда этого не сделает.

– Клятва Гиппократа?

– Есть и другие обстоятельства… Прошлое ему не позволит.

– А что у него в прошлом?

– Знаешь, почему он жабо носит?

– След от верёвки прячет.

– У него на столе пациентка умерла. Потом наш Дедушка его из петли вынул. Тогда же они вдвоём и придумали эту больницу.

– Кем ему была та пациентка?

– Там была очень странная история…

– Расскажи!

– Нет-нет! Там всё слишком странно, – он понизил голос. – Ну, короче… что-то в этой больнице есть… непонятное. Оно, вроде ту пациентку и убило. И оно как-то на всё и всех здесь действует. Ты замечала, часы тут идут, но на них всегда три часа ночи? Да ну его… меньше знаешь – лучше спишь. Я сам этим не интересуюсь и тебе не советую. Раз спросил у Белого, ну, что оно такое, потом об этот пожалел, – он поморщился.

– Если Дедушку спросить, он скажет?

– Дедушка? Вряд ли – они с Белым заодно. Наговорит тебе с три короба всякой хрени – сама не рада будешь. Ты, того… забудь, что я тебе чего-то говорил. Так спокойней будет.

– Послушай, Рыжий… А ты сам – случайно не то самое оно?

– – –

Тик-так-тик-так-тик-так-тик-так…

Большая стрелка упорно не желала сходить с двенадцати. Катастрофе надоело смотреть на будильник, она положила голову на руки и закрыла глаза.

Тик-так-тик-так-тик-так-тик-так…