Читаем Сказки для себя полностью

Сказки для себя

Катер медленно плыл (шёл?) по тёмно-серой воде. «Гулять по воде, гулять по воде, гулять по воде со мной.» Песня из детства.

Я о чём-то спрашивал, Ася отвечала. Ася спрашивала, я отвечал.

— Как ты живёшь в этом городе? Тут ведь всё время холодно.

— Ну как? Мёрзну.

— А сейчас?

— И сейчас мёрзну.

Я попытался обнять её. Ася неловко, порывисто отодвинулась.

— Яшка, перестань, не надо. Мы сейчас в кого-нибудь врежемся.

— Ну так давай остановимся. Бросим якорь, встанем на рейд, так у вас говорят?

— Здесь нельзя, видишь знаки? И потом… Знаешь… Я замуж вышла.

Она сняла вязаную варежку-открывашку — на пальце блеснуло тонкое золотое колечко. Я хотел что-то сказать. Или спросить. Но не стал. Зачем? По берегам канала тянулись бесконечные тусклые дома. Кажется, в одном из них жил Достоевский. Или я что-то путаю.

Крылья

Location: Москва

Date: 01.11.09

Mood: fly!

Music: ДДТ — Дождь

— Знаешь, я вчера в ЦУМе такие крылья купила! Цвета красного вина, поликарбоновые, а перья новозеландской тёмной баары. От Яна Пауля Готье! — она вся светилась от счастья.

— Дорогие? — лениво спросил я. Собственно, её дело. Кто она мне?

— Двести золотых червонцев! Полгода копила.

— Ну и дура. Ты с ними выше палатки с мороженым не взлетишь.

— Да я не умею летать, ни с крыльями, ни без них. И не научусь никогда. Я в лётную школу при институте ходила, сказали, что данных нет.

— Ну так зачем они тебе?

— Я так хочу в «NЕБО» попасть! У них самая мощная sky-party 12 апреля, дресс-код жёсткий, а винг-код — тем более.

— Там, небось, все в дорогих крыльях будут, а летать никто не умеет? — эта мода на всё небесное меня раздражала.

— Ну знаю я, знаю. Не все ведь могут летать. Но всё равно так хочется!

Ко’аль

Location: Москва

Date: февраль 2005 —

декабрь 2009 года

Mood: ready

Music: Najee — 2nd 2 None

— Пливет! — девочка не выговаривала букву «р».

— Привет.

— А тебя как зовут?

— Ко’аль.

Он, как обычно, сидел на скамейке рядом с песочницей и качелями, в бежевом плаще, чуть старомодном и не по погоде. На вид ему было лет тридцать, даже, пожалуй, меньше.

— Коля? — переспросила девочка. — У нас в классе тоже есть Коля, но он двоечник и делётся. А я — Настя.

— Будем знакомы! — он протянул девочке руку.

— А почему ты здесь всё влемя сидишь? Я тебя уже сколько лаз тут видела. У тебя ведь нет детей.

— У меня работа очень сложная, Настя. Устаю. А сюда прихожу смотреть, как дети играют. Самый хороший отдых.

— А ты кем лаботаешь, Коля?

Ладно, пусть будет «Коля».

— Даже не знаю, как тебе объяснить. Понимаешь…

— Ну ты ласскажи, я пойму. Мама говолит, я очень умная. Даже слишком.

Ко’аль улыбнулся.

— Я — дьявол.

— Дявол? Зна-аю. Мне плабабушка говолила пло дявола. Только он злой, мохнатый и учит людей делать гадости. А ты влоде доблый, да?

— Нет, Настя, это всё люди придумали, будто дьявол их научил поступать плохо. Придумали, чтобы не отвечать за свои поступки. Давным-давно, мы уже и не обижаемся.

— А что же ты делаешь тогда?

Девочка, кажется, ничему не удивлялась. Странные теперь дети.

— Моя работа — следить, что плохого делают люди, и записывать. Чтобы… Ну, не важно… Вообще-то, я — ангел.

— А-а…

— Быть дьяволом — это как дежурство. Сейчас вот моя смена. Когда-то один ангел справлялся, теперь нас несколько тысяч. Людей-то вон сколько. Ненавижу эту работу… А отказаться нельзя. Вот и прихожу сюда отдыхать. Вы, малыши — как лучик света.

— Я уже не малыш, — ответила Настя. И, похоже, обиделась. Только-только встретила взрослого, с которым можно говорить серьёзно — «сельёзно» — так и он туда же.

— Не сердись. Я не очень-то умею говорить с детьми. Это Хранители у нас лучше всего со всеми ладят, но я не дорос ещё.

— Ладно, так уж и быть, — ответила девочка. — Ой, мама звонит!

Она достала из кармана маленький телефон.

— Да, мама. Да. На площадке. Ну пять минут ещё, а? Холошо, иду.

— Тебе пора, Настя?

— Да, мама плосила плидти. Я всё понимаю, ей сложно сейчас и глустно. От нас папа ушёл полгода назад.

— Я знаю, — ответил Ко’аль.

— Но ты плиходи сюда ещё, Коля. Плидёшь? Ты холоший, хоть и дявол.