Сказки для взрослых

Только теперь, слушая подробный рассказ большой медведицы, Марья Ивановна поняла, почему её верный «пёс» с удовольствием уплетал не только мясо, но и малину. Почему не лаял, а, претворяясь немой собакой, коротко и звонко кряхтел, имитируя похожие на лай звуки. Она с ужасом представила, как бедный медвежонок, чтобы не умереть с голоду и перезимовать в деревне, был вынужден претворяться собакой. Какие «ломки» сезонного шатунства он испытывал, находясь в полусонном состоянии, и, при этом, умудрялся держать себя в руках, чтобы не сорваться и не укусить её от раздражения. Каким милым и смешным он был, когда встречал её с хлебом-солью, нарядившись в фартук и косынку…

Разыгравшееся воображение и нахлынувшие воспоминания так растрогали Марью Ивановну, что из её глаз потекли горькие слёзы.

Выпив валерьянки и запив её оставшимся квасом, Марья Ивановна немного успокоилась и, желая узнать о Медведко как можно больше, с нескрываемым любопытством поинтересовалась у медведицы:

— А почему ты умеешь по-русски говорить, а медвежонок нет? Почему он-то мне не мог сразу всё объяснить, что с вами произошло? Он что, на самом деле немой?

— А как он мог обучиться говорить на русском языке, коль он ни дня в лесной школе не был? Он ведь должен был в начальную школу только осенью пойти, а зимой эта пьянь нас с ним разлучила. Вот и пришлось ему вместо школы по сараям отираться, да вместо русской речи — собачьему лаю обучаться. А вот почему ты его не отдала хотя бы в деревенскую школу иностранных языков, это ты лучше у себя спроси. Как ему теперь на «ИН.ЯЗ.» в университет поступать, ума не приложу? — задумчиво произнесла медведица и тяжело вздохнула.

— А что же мы вдвоём-то всё сидим? Давай Медведко скорей позовём! Не уж-то ты сыночка своего увидеть не хочешь? — вдруг спохватилась Марья Ивановна и, встав с постели, начала собирать на стол еду, чтобы встретить гостью, как полагается.

— Ты даже не представляешь, как я хочу увидеть своего маленького Медведко, — мечтательно прорычала медведица, и в туже секунду, её холодный нос запотел, а влажные глаза заблестели. — Мне кажется, что от столь долгой разлуки, я даже могу нечаянно задушить его в своих крепких объятиях или зализать его до смерти. Поэтому, мне нужно постепенно привыкнуть к мысли о том, что я его нашла, чтобы не навредить ему своей безумной материнской любовью. К тому же, я хотела для начала уладить между нами-самками этот бытовой вопрос и разрешить его, желательно, мирным путём.

— Да ты что? Не уж-то я не понимаю, — всплеснула руками Марья Ивановна. — Как же я могу отнять у матери и не отдавать родного детёныша? Я ведь не социальный инспектор, и мой дом — не интернат. Мне, конечно, не хотелось бы расставаться с «Шариком»… ой, прости, пожалуйста, оговорилась, мне не хотелось бы расставаться с МЕДВЕДКО, я ведь с ним вместе прожила, получается, даже дольше, чем ты, и естественно, тоже привязалась к нему сильно. Он мне теперь, как родной! Но ради воссоединения семьи, я не вправе препятствовать. Прошу только об одном, не забывайте меня и навещайте почаще. Хорошо?

Медведица молча, добродушно и немного виновато, согласно кивнула головой, точь-в-точь так же, как и Медведко, тогда, в сарае.

У Марьи Ивановны вновь выступили слёзы.

Чтобы не смущать своим видом медведицу и не «давить» ей на жалость, Марья Ивановна отошла от стола к печке и, бросив в топку несколько поленцев, принялась заваривать чай.

Медведица, молча, продолжала сидеть за столом, ритмично постукивая длинными когтями по дубовой столешнице, и с любопытством рассматривать мясную нарезку, красиво разложенную на большой плоской тарелке.

— Странное блюдо, — подумала вслух медведица и, ухмыльнувшись, добавила. — На вид, как настоящее мясо, а мясом не пахнет…

— Зато цена у него настоящая и «кусается» гораздо больнее, чем само животное, из которого, якобы, оно сделано, — поддержала разговор Марья Ивановна и подошла к столу. — Может быть, самогончику выпьем за знакомство? Ручаюсь, он точно натуральный! Собственноручно гоню его из свёклы со своего огорода, — предложила Марья Ивановна и, вынув запотевшую бутылочку из холодильника, до краёв наполнила рюмочки.

— Фу, охотниками воняет, — прокряхтела медведица и, поморщившись, вздрогнула все телом. — Не обижайся, хозяйка, но я откажусь.

— Тогда, может, вы, на трезвую голову, примите решение остаться здесь жить? — вдруг неожиданно предложила Марья Ивановна и, быстро убрав самогон со стола, с надеждой взглянула медведице прямо в глаза. — Если согласитесь, обещаю, что впредь на столе будет стоять исключительно свежее и только натуральное мясо, а самогон вы больше никогда в этом доме не учуете. Медведко так старательно, с душой, обустраивал сарай, что ему теперь нелегко будет из него выезжать. Я одинокая женщина, мне хочется о ком-то заботиться, да и вас здесь никакие охотники уж точно не побеспокоят. Как вам такое предложение?