Сказки для взрослых

— Не буду ходить вокруг да около и начну с самого главного — кобель твой вовсе не пришлый пёс, а самый настоящий медведь! И имя у него не «Шарик», а «Медведко». А мать его настоящая — Я, а не ты. А ты — коварная женщина, которая воспользовалась форс-мажорной ситуацией, прикормила голодного «парня», приютила, обогрела, приручила, и жить у себя оставила! У-у-у, шельма! — замахнулась на Марью Ивановну лапой медведица и скривила от возмущения свою лохматую, недовольную морду.

Марье Ивановне и так-то было не по себе от говорящей медведицы, а тут, услышав ещё и такое о своей любимой собаке, ей совсем дурно сделалось. Близорукость ухудшилась, в глазах не только всё расплылось, но и потемнело. Закатила Марья Ивановна глаза к небу, да и рухнула на пол, потеряв сознание.

Очнулась она уже лёжа на кровати с холодным компрессом на голове. Рядом на стуле сидела большая медведица и заботливо укрывала её одеялом. Увидев, что Марья Ивановна пришла в себя, медведица облегчённо вздохнула.

— Ты уж прости, что я врезала тебе правдой прямо в лоб без предупреждения. Всё никак не могу привыкнуть к тому, что вы люди такие сентиментальные, хрупкие существа, которым нужно как-то аккуратно и тактично всё сообщать. Впредь, постараюсь вести себя более разумно и говорить с тобой сдержанно, в «щадящем режиме», — искренне раскаиваясь, пообещала Марье Ивановне большая медведица и продолжила повествование:

— Три года назад, во время зимней спячки, меня разбудили пьяные охотники. Сама понимаешь, что значит разбудить крепко спящего в самый разгар сна. А мне ещё, как назло, сон такой сладкий снился, как мы с Медведкой на кондитерскую фабрику на экскурсию пришли, на-дегустировались мороженого, пирожного, конфет, а напоследок решили искупаться в шоколадных фонтанах, и в этот самый счастливый момент сотрудники фабрики начинают тыкать в меня ружьями, материться и превращаться в охотников. Тут я, конечно, не сдержалась, рассвирепела и набросилась на них. Ружья отобрала, стволы узлом завязала, у джипов колёса поотрывала, а после этого гоняла их три дня и три ночи по лесу, пока они окончательно не протрезвели и не извинились передо мной за своё неадекватное поведение. А когда отпустила этих придурков на все четыре стороны и вернулась в берлогу досыпать, моего сыночка Медведки там уже не было. Искать его было уже поздно, так как в сон сильно клонило, да и сил моих женских совсем не осталось, вот меня, прямо в берлоге, и вырубило. Проспала я до весны беспробудным сном, а когда птички вместо будильника затрезвонили — проснулась я и тут же отправилась на поиски. Ровно три года я безнадёжно бродила по всей нашей округе в поисках своего сыночка, ревя от отчаяния. А тут недавно услышала я сплетню от местных куриц о том, что в этой деревне живёт у одной бабки собака, очень похожая на медведя. Мол, эта собака ни лает, ни кусает, а в дом — одним только видом не пускает. Ёкнуло моё материнское сердце, и сразу я поняла по описаниям, что это мой Медведко. Бежать в лесничество, «качать» свои материнские права и требовать от лесника сохранения единокровной семьи путём воссоединения оной, я посчитала способом наивным, муторным, да и долговременным. Вот и пришла я сразу к тебе, напрямую, чтобы без всей этой бумажной бюрократической волокиты встать перед тобой на колени и умолять вернуть мне моего потерявшегося сыночка, — завопила медведица и, встав на колени перед лежащей на кровати Марьей Ивановной, уткнулась в неё мокрой от слёз мордой.

Прорыдав на груди Марьи Ивановны около минуты, медведица подняла заплаканную морду и, вытерев лапой сопли, испуганно спросила:

— Я хоть понятно изъясняюсь? А то вдруг, захлестнувшие меня эмоции и сопли сделали мою речь невнятным и трудным для восприятия бредом? Мне важно, чтобы ты поняла меня правильно, а не приняла мой драматический рассказ за мистический фарс или зверский ужастик.

— Да, поняла я твою материнскую скорбь, — слабым голосом произнесла Марья Ивановна и, перевернув компресс на другую сторону, тихо спросила: — В этой лесной драме мне непонятно только одно, зачем ты из берлоги-то вылезла и охотников три дня и три ночи по лесу гоняла, а просто не сожрала их прямо на месте, и, перевернувшись на другой бок, дальше спать не завалилась со своим Медведкой?

— Да я мясо «перегарное» с детства терпеть не могу! После того случая, когда ещё мой отец на рыбалку утром ушёл, а приволок вместо рыбы — пьяного рыбака. Мать его и в реке вымачивала, и на солнце выпаривала, и приправами натирала, а от него всё равно водярой так воняло, что жрать его пришлось с заткнутыми носами. А когда съели его, вдобавок ещё и охмелели. И так нам после этого сытного обеда плохо стало, что пришлось, потом, блевать и с головной болью мучиться, — объяснила медведица и брезгливо поморщилась.