Сказки и легенды Систана

— Кричите все: мол, ну и ну, ну и ну, взял ты себе объедки от турка-кызылбаша!

Они так и сделали.

Плешивый Гадоуси услышал это, разозлился и решил: «Сегодня ночью я эту девку убью».

Ну и вот, подстригли Гадоуси бороду и усы, одели его в одежду жениха, привели муллу и заключили брачный договор. Отвели их в брачные покои. Тем временем старуха надела на голову Хайдарбека белое покрывало и повела его к дворцу. Старуха вошла во дворец, сразу загасила светильник, и, пока было темно, спрятала Хайдарбека в печь, а потом сразу зажгла светильник снова.

Сказала:

— Да благословит господь, — и ушла.

А Гадоуси воссел на кресле — вне себя от гнева. Его невеста — двоюродная сестра — сидит в уголке. Мать Гадоуси говорит девушке:

— Дитя мое, твой, двоюродный брат гневается, подойди к нему!

Санамбар была очень разумной девушкой, она сказала так:

Разве есть среди людей такой обычай,
Чтобы к жениху сама пришла невеста?

Ну что делать? Мать Гадоуси вышла вон, дверь закрыли, и все отправились по домам.

И вот, жених сидит в одном конце комнаты, невеста — в другом, и так они сидели, пока не наступила полночь.

Наконец девушка говорит:

— Двоюродный брат, что с тобой стряслось?

Гадоуси отвечает ей:

Вон отсюда, вон отсюда, вон отсюда,
Ты — объедок кызылбаша, ты — паскуда!
Ты невинною девицей притворялась,
На позор мне в руки ты досталась!

А девушка говорит:

Чтобы твоего здесь, не было и духа;
Ты, ублюдок грязный, чья сестрица — потаскуха!
Если ты — мужчина, бей клинком как надо!
Жемчуг мой нетронутый — для тебя награда!
Если же узнаешь, что я тебе солгала,
Голову отрубишь — и то мне будет мало!

Гадоуси встал со своего места и несколько раз ударил девушку ногой по голове. Стал метаться, искать меч, но меча не нашел.

И тогда девушку обуяла тоска и она сказала так:

Эй, Хайдар негодный, где ты, где ты скрылся?
Почему ко мне на помощь не явился?
Лучше б под копытами твоего коня
Умерла, и с жалостью ты вспоминал меня.

Гадоуси услышал это и сказал:

— Так вот, значит, был у тебя дружок, вот ты его и вспоминаешь!

Хайдарбек, услышав эти речи,
Словно пламя, вырвался из печи.
Говорит ей: «Я тебя спасу,
Душу в жертву для тебя я принесу».
Санамбар в ответ ему сказала:
«Проучи-ка этого нахала!»

Хайдарбек вытащил меч и ударил плешака Гадоуси по шее. Изрубил его в куски, а девушку вывел из дома, посадил на коня, довез до развилки дорог и говорит:

— Ты езжай по той дороге, что идет направо, а я пойду попрощаюсь со старухой-матушкой.

Сошел с коня, девушка уехала, а Хайдарбек пошел в конюшню кашмирского судьи, увел оттуда тайком прекрасного коня со всей сбруей, сел на него верхом и приехал к старухе-матушке. И отдал ей все деньги, что у него остались.

Сделал это благое дело, сел на коня и поскакал. Как ни гонит коня — никак не может догнать девушку. В конце концов сошел с коня, зажег спичку, посмотрел: а следов нет, девушка по этой дороге не проезжала. Вернулся он обратно по своим собственным следам до развилки, пустился в путь по левой дороге.

А того-то я не сказал, что девушка, как только Хайдарбек с ней расстался, попала в руки сорока разбойников, которые и повезли ее по левой дороге. Ехали они, ехали и остановились в глухом месте. И стали они тут спорить из-за девушки. Один говорит: она мне достанется, другой говорит: она мне достанется. А девушка сказала:

— Я — один человек, одному я и достанусь.

И вот так они спорили, и пока они спорили, настиг их Хайдарбек. Услышал он, что говорят разбойники, и говорит:

— Что вы спорите! Эта девушка — не безродная, не чужая всем, что вы ее так делите.

И тогда все сорок разбойников бросились на Хайдарбека, а Хайдарбек положил руку на рукоятку меча, выхватил меч и всех разбойников одного за другим отправил в ад.

Санамбар поцеловала руку Хайдарбеку и говорит:

— Да стану я жертвой за твою руку.

И они вернулись к развилке и поехали по правому пути. Наступило утро, и они остановились возле одного источника.

Хайдарбек вынул лук и стрелы и подстрелил несколько голубей. Они зажарили их, поели. Хайдарбек положил голову на колени девушке и заснул.

Оставь их там, а сам послушай немного о Кашмире. Утром мать Гадоуси подошла к дверям брачного покоя, думает: «Посмотрю-ка я, стал мой сын шахом иди нет?»[41]