Сказки Италии

А между тем царь был вполне уверен, что уж на этот раз хитрость его удалась. Он пожелал повидать крестьянина и полюбоваться на его вытянутую физиономию.

— Очевидно, кто-то желает тебе зла. Я знаю, что в прошлую ночь у тебя совершенно уничтожили посев. Продай мне эту кучу камней, и тогда уже никто не посмеет их тронуть.

— Ваше Величество! Это неправда. Мой посев стал лучше прежнего, — отвечал крестьянин.

Царь закусил губу.

«Значит мои приказания не были исполнены».

— Тут есть какая-то тайна! Нужно ее открыть! — сказал он министрам. Даю вам на это три дня срока.

С царем нельзя шутить. Наконец один из министров предложил пойти ночью к шалашу этого проклятого крестьянина, стать позади него и прождать там до зари.

— Кто знает, что мы можем увидеть?

— Отлично! — ответили другие.

Ночью они отправились к шалашу и так как в нем было много дыр, то и начали через них подсматривать за крестьянином.

Царь не мог сомкнуть глаз, думая о случившемся, и очень рано утром велел призвать к себе министров.

— Ах, Ваше Величество! Что мы видели!

— Что же вы там такое видели? — спросил царь.

— У этого крестьянина есть дудочка и лишь только он начинает на ней играть: ти-тирити-ти, как его шалаш становится дворцом. А потом из дворца выходит девушка краше солнца красного и милее месяца ясного, и он заставляет ее плясать под свою дудочку, а затем говорит ей:

Если царь тобой пленится
И захочет тебя взять,
То для будущей царевны
Семь лет должен простоять
Под дождем и непогодой,
Под палящим зноем дня
И пред всякою невзгодой
Не упасть, тебя любя.

— А что ж потом? — спросил царь.

— А потом он перестает играть, дворец тотчас же становится шалашом, а девушка исчезает.

— Я ему покажу такой дождь и непогоду, что он не обрадуется! — воскликнул царь, задетый за живое.

И в следующую же ночь, в сопровождении министров, отправился к шалашу крестьянина.

Вот наш крестьянин вытащил из кармана свою дудочку и: ти-тирити-ти — вдруг его шалаш превратился в великолепный дворец; он опять: ти-тирити-ти — появилась прекрасная девушка и начала танцевать.

При виде ее царь обезумел.

— Она должна быть моею женой! — воскликнул он.

И, не теряя ни минуты, он стал стучаться в дверь. Крестьянин перестал играть: дворец стал тотчас же шалашом. Но о том, чтобы отворить дверь не было и помина, сколько царь ни стучал, так что он должен был возвратиться во дворец, хотя и горел желанием увидеть еще раз красавицу. На другой день он отправил к крестьянину курьера.

— Царь хочет, чтобы ты тотчас же явился к нему, — сказал тот крестьянину.

Крестьянин, не говоря ни слова, отправился к царю.

— Что вам угодно, Ваше Величество?

— Я приказываю тебе выдать за меня замуж твою дочь! Она станет царицей, а ты будешь министром двора!

— Ваше Величество, тут есть одно условие:

Если кто ее полюбит
И захочет взять,
То для будущей супруги
Семь лет должен простоять
Под дождем и непогодой,
Под палящим зноем дня
И пред всякою невзгодой
Не упасть, ее любя.

— Если же он семь лет не простоит под солнцем и дождем, то не видать ему ее, как своих ушей.

Царь охотно задал бы ему славные солнце и дождь, но помехой этому была красавица дочь его, а потому царь пожал плечами и ответил:

— Пожалуй, я пробуду семь лет под дождем и на солнце.

Прошло немного времени и бедный царь сделался неузнаваемым: он стал словно глиняный, так сильно была опалена его кожа.

Но зато в награду ему крестьянин вынимал время от времени по ночам свою дудочку, но прежде чем начать играть на ней, всегда говорил царю:

Кто скажет слово, тот мало любит;
Кто дотронется, тот все погубит.

Прошло шесть лет, шесть месяцев и шесть дней, и снова пришел крестьянин и заиграл на своей дудочке: ти-тирити-ти.

Появилась красавица и начала танцевать так, как не танцевала никогда. Столько грации и гибкости было в ее движениях, что бедный царь не мог удержаться. Он бросился к ней, обнял ее и воскликнул:

— Ты непременно будешь царицей!

И вместо девушки в его руках осталось корявое полено.

— Ваше Величество, Ваше Величество, — сказал крестьянин, — что же вы наделали!? Ведь вы знали, что:

Кто скажет слово, тот мало любит;
Кто дотронется, тот все погубит.

— Но что же мне делать? Начать все снова?

— Что ж делать, выходит что так, — ответил крестьянин.

И царь снова начал свое испытание: он пекся на солнце, мок под дождем и приговаривал:

Солнышко красное, солнышко ясное,
Ради любви к ней страдаю всечасно я.
Дождичек чудный, дождичек частый,
Ради красы я страдаю, несчастный!