Сказки из Скородумовки. Чурочки березовые (СИ)

- Да куда тебе, - усмехнулась Марфа, - вон тебя ветром, так и относит.

Лёгкий ветерок и впрямь приподнимал старуху над землёй.

- Пожую чёрного хлебушка, мигом потяжелею, сила земли в нем великая.

- А тебя, златокудрая, - старуха не мигая уставилась на Полю, - особую работу задам. Есть у меня рабыни, волосы у них и красные, и медные, и цвета пшеницы, а таких, как у тебя нет. Будешь ты у меня ткачихой, радугу ткать.

Старуха пошевелила веретеном, тонкая нить взлетела в воздух, оплелась вокруг талии девушки, образовав плотный и прочный пояс. Поля хотела было сорвать ее, но порезала пальцы.

- Дурёха, - прошипела старуха, - ты разве не видала, что с бабой случилось. Не хватай нитку, а то без пальцев останешься, мне такая раба не нужна.

Светало. Старуха плюнула на свечу, та погасла, и медленно поднялась в воздух. Тёмное платье старухи распахнулось огромными крыльями. Старуха взмахнула крыльями и поднялась в воздух, Поля, на нитке тоже поднималась.

- Высоко, страшно мне! - кричала девушка.

- Глаза закрой, дурёха, - хохотнула старуха. - На облако тебе нельзя, тяжела ты, здесь тоже не оставлю. Спрячу пока.

Старуха слилась с тёмным небом. Плач Поли затих, Марфа и Гостюшка остались одни.

- Улетела Полька, - вздохнула Марфа, - ну и нам домой пора.

Марфа было повернулась, чтобы уйти с поляны, но натолкнулась на гладкую стену кокона, сплетённого старухой.

- Без Поли не пойду, - сказала Гостюшка.

- Ещё чего, - отмахнулась Марфа.

- Не пойду, её спасать надо.

-Охота тебе Польку вызволять - давай. Топай на небушко, а я домой, потороплю Фотьку с Фёклой, пускай к колдунам отправляются. Правда, милый? - Марфа достала из-за пазухи полено и громко его чмокнула. - Видишь, Васяточка, - пожаловалась Марфа, - наплела паучиха гладких стен. Слышь, Ксюшка, - недоуменно развела руками Марфа, - да мы как в колодце. И стена гладкая, не вскарабкаешься, а вскарабкаешься до крови порежешься. Чего делать-то?

- Хи-хи, - послышалось сверху. На нитке, тянувшейся из розового облака, как на качелях раскачивалась старуха. Ее длинные седые волосы опять были распущены и при движении вздымались вверх, как полотно, когда его встряхивают.

- Польку куда дела? - задрала нос Марфа.

- Спрятала. Похлебает кисельку, через денек другой лёгонькая станет. Сама в небо поднимется. И вы, девки, вволю ешьте.

Старуха окунула руку в облако, достала миску, горшок и половник. Миску бросила на землю под ноги Марфе и Гостюшке, помешала половником в горшке, прищурилась и ляпнула большой ком в миску.

- Налетайте, девки, - захохотала старуха, - жду вас к себе.

Старуха поднялась на нитке в облако.

- Хорошо ей, - прошептала Марфа, - лежит себе в облаке на подушках, а мы заперты.

- Взяла бы я из дома колечко, - прошептала Гостюшка.

- Какое?

- Да так.

Марфа окунула палец в миску, брезгливо сморщив нос, понюхала варево.

- А пахнет хорошо! Ой, вкусно-то как! Сладенько!

- Не ешь, тетя Марфа. Ты же слышала, как старуха говорила, что легкими от этой еды делаются.

Марфа зачерпнула ладонью варево и отправила в рот.

- Пузо так подвело, что угодно съешь. Все равно из этого колодца не выбраться. И ты ешь, Ксюшка.

Гостюшка замотала головой.

- А Польку как выручать собралась? Ты с земли ее не достанешь.

Гостюшка подумала, вытерла слезы и тоже зачерпнула ладошкой варево.

- Ох, прямо летать охота, - Марфа похлопала себя по животу. - Вот пища у старухи странная. Я дома как хлебова наемся, так и встать лень, а после старухиного киселя и легко и свободно.

Марфа высоко подпрыгнула и заверещала от удовольствия.

- Гляди-ка, Ксюшка, как на качелях.

"И чему радуется, глупая", - подумала Гостюшка. Девочка тоже чувствовала в теле необыкновенную легкость, но это ее не радовало.

- На, еще поешь кисельку, - старуха выглянула из облачного терема, - а то тяжеловата.

- Да я как перышко, вот карга бестолковая, - ругнулась Марфа.

- Перышко полетает, полетает и на землю упадет, а тебе на облачке жить нужно. - Старуха ляпнула в миску еще ком киселя. - Ешьте, девки, вволю. А тебе, толстомясая, я еще припомню и глухую, и слепую, и каргу. Я ничего не забываю.

Старуха зевнула, помотала головой, потянулась и скрылась в облачном тереме.

- Давай, грози, - Марфа принялась уписывать кисель за обе щеки, - Сейчас поднимусь над стеной, на ту сторону перекачусь да и убегу, ищи меня бабка.

Марфа доела кисель, не спросив Гостюшку не хочет ли та еще подкрепиться, оттолкнулась ногами от земли, взвизгнула и поднялась над стеной.

- Ой, Ксюшка, прощевай, в Скородумовку я полетела.

- Смотри об землю не расшибись, пташка, - старуха высунула нос из облака. - Прожорливая какая, никто на первый день в небо не поднимался. Две миски киселя за раз уплела, Не прокормишь тебя.

- Свое теперь есть буду, не печалься, старая, - Марфа взмахнула руками, перекувыркнулась в воздухе.

- Ишь, молодайка выискалась, - прошипела старуха, ловко кинула тонкую прочную нить, она обернулась вокруг пояса Марфы. Старуха дернула за нить, втянула раскричавшуюся от возмущения бабу в облако.

Слизистый ком шлепнулся в миску.

- Поешь, девка, - крикнула старуха из облака, - а я пока твою товарку на работу определю.