Сказки мертвого Чикаго

Дилан Маккена даже не узнал о её чувствах, сомнениях и страхах. А Лорейна осталась со своими мечтами о китейне, с которым ни в коем случае не стоило связываться и с порождённой ими растерянностью. Чувства должны были облететь листьями на ветру, мимолётные, как событие, которое их породило. Во всяком случае, Лорейна ждала, что так и будет. Но этого почему-то не случилось.

Были ли у неё основания бояться за парнишку по имени Брэд? В конце концов, Дилан Маккена был преступником. И, правду говоря, она понятия не имела, как он реагирует на тех, кто его разозлил. Лорейна хотела наказания для того, кто подстроил смерть Стивена Макбрайта, но законного наказания и для действительно виновного. Так что да, она побаивалась за Брэда. Но ещё больше она нервничала, потому что злилась на Маккену за то, что хочет его. И за то, что он невольно вызвал в ней желание, почти влюбил её в себя, даже не зная об этом…

…Если бы Лорейна не была занята этими мыслями, она среагировала бы быстрее. Она открывала машину, стоявшую на парковке возле выхода в переулок, когда скорее почувствовала, чем услышала движение сзади. Она попыталась уклониться, понимая, что не успеет ни обернуться, ни вытащить дубинку. По дороге к машине Лорейна вертела в руке телефон, и сейчас она вызвала последний номер, по которому звонила перед этим – номер Дилана Маккены. Так и не сумев отпрянуть в сторону, она почувствовала резкую боль в голове. И отключилась.

Первым, что увидела Лорейна, придя в себя, были ботинки Дилана Маккены. Она подняла глаза: китейн сидел над ней на корточках.

– И давно мы так коротаем время? – спросила она. Вопрос дался ей не сразу: звуки собственного голоса, казалось, раскололи её голову изнутри.

– Недавно, – тихо и с некоторым облегчением ответил Маккена. – Совсем недавно. Не шевелись, я открою твою машину.

Несколько отвратительных минут Лорейне казалось, что её сейчас позорно вырвет. Тошнота немного отступила, когда она начала дышать так, как подсказал Маккена: выдох длиннее вдоха, между вдохом и выдохом задержать дыхание… Он открыл дверцу и помог ей перебраться на заднее сидение. Лорейна легла (точнее, повалилась мешком), с трудом поджав под себя ноги.

– Твой телефон раздавили, но симка уцелела, я забрал её и обломки. Если можешь, проверь, что у тебя пропало.

Лорейна медленно, не пытаясь сесть, обшарила карманы и сумку:

– Блокнот с заметками исчез и диктофон. Больше ничего.

– Там было что-то важное?

– Нет… Не думаю… Я делаю заметки в блокноте, но они зашифрованы. Что? – спросила Лорейна, поймав в зеркале заднего вида удивлённый взгляд Маккены, – немножко по-детски? Слишком «игра в детектива»? Но, видишь, это пригодилось: вряд ли они смогут понять мои записи. В любом случае, там пока очень мало.

– Они?

– Ну, или она, или он.

– А диктофон?

– Там была только запись разговора с Беллой: она твердила, что совершенно ничего не знает.

Лорейна чувствовала слабость, боль и головокружение, мир то плыл, то мелькал перед глазами:

– Тебе нельзя спать, – прервал Маккена наплывающее оцепенение.

– Почему?

– У тебя сотрясение мозга. Если ты уснёшь в ближайшие несколько часов, это может сказаться на краткосрочной памяти. К тому же тебе может стать хуже.

– Ты врач? – немного удивилась Лорейна.

– Нет. Я несколько лет работал парамедиком.

– А почему перестал?

– То, чем я занимаюсь сейчас, интереснее. А я не выношу скуку.

– Поедем в больницу?

Он задумался и, наконец, ответил:

– Нет, пожалуй, не стоит. Тебе там могут что-нибудь вколоть, и неизвестно, что ты расскажешь. Особенно учитывая, что на тебя наверняка обратит внимание детектив Гордон. Если тебе станет хуже, я тебя отвезу в госпиталь, но пока попробуем обойтись без этого.

– Ладно, – Лорейна назвала свой адрес.

– Я знаю, где твой офис, – отозвался Маккена, заводя двигатель.

– Моя квартира в том же доме, – объяснила Лорейна.

– Я знаю, где ты живёшь, – кивнул он. – Расскажи мне что-нибудь, пока мы едем. Говори, иначе уснёшь.

– Они не взяли ключи, но могли снять слепки.

– Тебя это беспокоит?

– Да.

– И ты хочешь сидеть всю ночь с пистолетом в руке, охраняя квартиру и офис?

– Не знаю. Что-то вроде того.

– Ты не сможешь. Просто поверь. Мои люди присмотрят за твоей недвижимостью, – Маккена написал сообщение, убрал телефон и, наконец, тронулся с места. – Рассказывай мне что-нибудь, рассказывай.

– Что?

– Не знаю. Что угодно. Чем ты занималась первого января, до того, как стала работать над делом?

– Пекла ежевичный пирог.

– Расскажи мне рецепт.

Закрыв глаза, чтобы меньше мутило, Лорейна медленно перечисляла ингредиенты и последовательность.

– Чувствую себя Рагно из «Сирано де Бержерака», – сказала она, закончив.

Маккена не спросил, кто такой Рагно:

– «Рецепт миндального печенья»? – поинтересовался он.

– Да. Куда мы едем? Ты ведь везёшь меня не домой.

– В одно безопасное место. Не волнуйся.

У неё просто не было сил волноваться. Из накатывающего забытья послышался голос Маккены:

– Как на тебя напали?