Сказки мертвого Чикаго

– Они… Что с ними?

– Софи, к сожалению, погибла, две женщины уехали из города и с ними всё в порядке. Остальные в больнице.

– С ними… с теми, кто не уехал… случилось то же самое?

– Почти. Их не держали в подвале, там были нападения и насилие, но их не удерживали, – Лорейна перевела дыхание. – Расскажите мне, что случилось, Белла. Я сделаю всё, чтобы остановить его.

Белла кивнула:

– Я всё-таки решила поговорить с вами: я уже некоторое время боялась, а последние два дня мне стало казаться, что за мной следят. Я не могла понять, нервы сдали или это правда. Решила, что неважно: расскажу, даже если буду выглядеть чокнутой. Может быть, найму вас, если мне это будет по карману. К тому же Стив ведь уже за что-то вам заплатил. Точно расскажу вам о других девушках. Когда я вышла из дома, кто-то накинул мне на голову мешок и втянул меня в машину. Я их не разглядела. Ни тогда, ни потом. В машине я отключилась, не знаю, что они сделали, но по голове не били. Очнулась уже там, где… там, где вы меня нашли.

Лорейна с тяжёлым сердцем выслушала болезненные подробности избиений и насилия. Понимая, что лучшая помощь – собрать как можно больше информации, она спросила:

– Сколько их было?

– Была женщина – она никогда не спускалась вниз, в подвал, но иногда наверху я слышала её голос. Он звучал отдалённо, но я бы его узнала: он был странный. Был мужчина в маске быка. Тот, что на вечеринках Джорджа.

– Как его зовут? Вообще, кто он?

– Я не знаю. Наверное, один из стриптизёров, только не тех, кто обслуживал зал: он был на две головы выше самого высокого из них и жутко перекачанный. Я знаю только прозвище: «Минотавр» – так его называли Джордж и Басс.

– Вы совсем ничего о нём не знаете?

– Как ни странно. Он всегда выходил на сцену в последний момент. Мы не видели, как он приезжает, как переодевается. И его выступление заканчивалось раньше нашего танца.

– Вы сможете описать его лицо?

– Да нет же! Я ни разу не видела его без маски.

– Но тот, кто был в подвале, – это он же? Вы уверены?

– Практически. Или кто-то очень похожий. Мешок мешал, но я кое-что видела сквозь дырку для рта. Мне кажется, да, тот же самый.

– Какая у него была маска?

– Латексная на всю голову, шею и плечи. На нём была только маска и набедренная повязка.

– Вы говорили полиции, что было животное?

– Может быть, он переодевался животным… Но… нет: оно вопило, точнее… ревело перед тем, как спуститься вниз. Я бы подумала, что это переодетый человек, но рёв был нечеловеческий, и шкура… шершавая и клочковатая.

– Вы знаете, как найти Джорджа или Басса?

– Нет. Джордж нанимал нас группой через одного из менеджеров клуба, Грэга Элиота. Грэг, я думаю, знает, как с ним связаться.

– Кто ещё работал с Джорджем и Бассом?

– Не знаю, мы обычно говорили только с ними. Кажется, была ещё какая-то женщина. А обслуживали вечеринки парни из двух стрип-клубов: «Дикие и необузданные» и «Сексуальные пираты».

– Вы говорили, что видели нечто омерзительное на одной из вечеринок. Что это было?

– А… Как раз с парнем в маске один раз была проблема: во время одной из вечеринок в стиле двадцатых он напал на одну из девушек прямо во время выступления. На Марлену… то есть на Софи. Басс и ещё пара ребят оттащили его. Все сделали вид, что это часть шоу. Но было как-то… отвратительно. Хуже, чем когда просто клиенты домогаются. Он вёл себя так, будто вообще без тормозов. Про таких говорят «берегов не видит». Не знаю, как объяснить.

Вид у Беллы был больной:

– Я не знаю, как это пережить, – внезапно сказала она. – Понимаете? Когда я пытаюсь уснуть или просто глаза закрываю, мне всё время кажется, что это опять происходит. Раз за разом. Как будто это не кончилось, и на самом деле не кончится никогда.

Лорейна кивнула: хотела бы она не понимать.

– Мне было девять лет, когда моих родителей убили, – сказала она, и её тихий голос звучал в больничной палате ещё тише, чем обычно. – Мы шли из кино, и на нас напали. Их было восемь, этих парней. Они пропороли моей матери горло железным штырём.

…Исказившееся лицо Маргарет, кровь, толчками бьющая из-под железного наконечника стрелы, маленькие пальцы умирающей женщины, сжимающие беспощадный металл, навсегда убивающий фейри.

– Мой отец… он был очень сильным. И он пытался защитить нас… меня. Он убил их всех. Восьмерых. А они убили его.

…Двадцать три ножевые раны. Он не был воином – Кеннет Суини. Он был прорабом на стройке. Он не умел драться, просто, как все тролли, он обладал огромной силой. Лёжа под припаркованной машиной, Лорейна видела, как он крушил черепа и ломал шеи, как протыкал тела железным прутом, выдернутым из ограды, как дрался, молча и упрямо, не жалея ни других, ни себя. Он подошёл к Маргарет, прежде чем умереть. И просто лёг рядом с ней. Больше он ничего не мог.

– Как жалко, – подняв глаза, Лорейна увидела, что Белла плачет. – Как ужасно…