Сказки народов Сибири, Средней Азии и Казахстана

В чуме женщины ребенок искричался весь, уже и плакать не может. Старушка серное дерево взяла, принялась огонь добывать. Долго трудилась — не разжигается огонь.

Опустила старушка усталые руки, опять женщине говорит:

— Свят огонь в очаге, жизнь нам всем дает. Светит, греет и кормит. Погас огонь — все равно что солнце потухло. Померзнем, пропадем, злая смерть нас возьмет.

Встала старушка на колени и тут Хозяйку огня увидела. Сидит она в уголке очага. Одежда у нее серая, как зола, а кожа отсвечивает, как уголек, что пеплом подернулся.

Покачалась Хозяйка огня вперед-назад, старушке сказала:

— Зачем стараешься? Не будет вам огня. Женщина меня сильно обидела. Лицо мое топором рубила, глаза мои водой залила, злые слова кричала!

Стала старушка просить:

— Не сердись, Хозяйка огня! Сжалься над нами! Эта глупая женщина виновата, другие не виноваты.

Качает головой Хозяйка огня, волосы ее, словно сизый дым, колеблются.

А старушка опять молит:

— Скажи, что сделать, чтобы снова в очагах огонь пылал? Все исполним, что прикажешь.

Хозяйка огня ответила:

— Нет таких слов, нет такой силы ни у меня, ни у вас, чтобы огонь запылал, как прежде. Теперь его только от человеческого сердца зажечь можно.

Сидит молодая женщина, ребенка к груди прижимает, плачет.

Старушка ей говорит:

— Видишь, что ты сделала? Все семь родов людских из-за тебя, неразумной, пропасть должны! Охотники храбрые, как рассерженные медведи, сильные, как лоси, погибнут. Трудолюбивые женщины зачахнут у холодных очагов. И дети малые умрут, и старики, и старухи. Потому, что нет жизни без огня.

Высохли слезы у женщины. Поднялась она, отдала ребенка старушке, сказала:

— Береги его!

И на камни очага бросилась. Хозяйка огня пальцем до груди ее дотронулась — разом взметнулось пламя, загудел, забушевал огонь в очаге. Только и видно было, как Хозяйка огня обхватила женщину пламенными руками и вместе с искрами в дымовое отверстие унесла.

А старушка сказала:

— Из этого чума пойдет сказка-предание о том, как из живого сердца огонь зажегся. Навеки запомнят селькупы, что в нашем стойбище случилось. Будут беречь огонь в очаге!

АХМЕД Туркменская сказка

Перевод О. Эрберга

 одном городе жил бедняк по имени Ахме́д. Все его считали глупцом, потому что он постоянно твердил:

«Вот если бы у меня были деньги, я бы знал, что с ними делать».

Один купец услышал эти слова и предложил Ахмеду:

— Я дам тебе денег, а ты поезжай торговать. Купец дал Ахмеду немного денег и отвел его в караван-сарай, где находились купцы, собравшиеся ехать в другой город.

На все деньги Ахмед накупил старого тряпья, набил им несколько тюков и нагрузил на верблюдов.

Когда караван вышел в путь и купцы узнали, какой товар везет с собою Ахмед, они начали смеяться:

— Ого, Ахмед, ума у тебя много!

— Будем смеяться после, как подсчитаем прибыль и убытки, — отвечал им Ахмед.

Через несколько дней купеческий караван прибыл в большой город, стоявший на берегу большой реки.

Купцы вошли в город и остановились в караван-сарае, а Ахмед остался на пустынном берегу реки.

Он снял со своих верблюдов вьюки со старым тряпьем, сложил их в кучу и поджег, а когда тряпье сгорело, рассыпал пепел по берегу.

Ночью к берегу подплыла стая рыб. Они приплывали сюда, чтобы порезвиться. Изо рта они выкладывали на берег крупные жемчужины, поднятые со дна реки, и затем начинали играть ими.

На этот раз рыбы не смогли собрать жемчужины, потому что они не были видны в пепле.

Утром Ахмед смел в огромную кучу пепел, провеял его, как пшеницу на току, и собрал жемчуга несколько мешков.

Затем он пошел на караванную дорогу, собрал верблюжий навоз, замесил его на воде, приготовил кизяки и в каждом из них спрятал по нескольку горстей жемчужин. Когда он высушил кизяк, у него получилось несколько вьюков навоза.

На следующий день его спутники-купцы, распродав на базаре все свои товары, пришли к реке за Ахмедом. А тот сидит на своих вьюках и дожидается спутников.

Увидев вьюки Ахмеда, купцы начали смеяться.

— Вот так умница Ахмед! — говорил один купец.

— Выгодно выменял старое тряпье на навоз! — потешался другой.

— А теперь хочет доставить эту поклажу в родной город на расстоянии семи дней пути! — посмеивался третий.

— Каждый поступает по своему уму-разуму! — спокойно отвечал им Ахмед.

— Ну и молодец, ума-разума у тебя хватает! — сказали купцы и, посмеявшись, отправились в путь.

На седьмой день караван приблизился к родному городу, и купцы послали вперед вестника, чтобы он предупредил близких о благополучном их возвращении и об удачной торговле.

Верховой прискакал в город, сообщил радостную весть, а затем рассказал, что Ахмед выменял старое тряпье на навоз и теперь везет его, чтобы продать на базаре. Это развеселило всех купцов города, кроме того купца, который дал Ахмеду деньги.

«Теперь надо мной все будут смеяться», — с досадой укорял он себя и не пошел встречать Ахмеда.