Сказки народов Сибири, Средней Азии и Казахстана

— Государь, — ответил горшечник, — в яме мы с сыном нашли юношу, завернутого в кошму. Мы унесли юношу домой и выходили его. Но пришли однажды твои чиновники, объявили юношу преступником и увели. Так мы и не знаем, что стало с ним.

Тогда падишах усадил горшечника на почетное место и сказал, обращаясь в сторону паланкина:

— Дочь моя, продолжай свой рассказ.

— Теперь послушайте, что стало с Шерзодом дальше…

И Шерзод, сидя в паланкине под покрывалом, рассказал о том, как его отправили с приехавшим в гости падишахом, чтобы принести в жертву реке; как он всех переправил через реку, и падишах, удивленный способностями Шерзода, увез его с собой и сделал своим военачальником; как Шерзод убил свирепого льва и женился на сестре того падишаха; как потом Шерзод, истосковавшись по брату, попросил разрешения у падишаха выехать на поиски его; как рыбак с сыном спасли его от гибели.

Падишах спросил рыбака, стоящего тут же:

— Правда все это?

— Чистая правда, государь, — ответил рыбак. — И тот, кого мы выловили из воды, лежит вот в этом паланкине и говорит.

Тут Шерзод откинул покрывало и вышел из паланкина. Братья бросились друг к другу. От великой радости они опьянели, словно от вина.

Потом Рустамзод велел казнить злых чиновников — бывших привратников, а рыбака и горшечника одарить. Рустамзод сам проводил их до ворот.

Когда принцессе Нусрат сообщили, что ее любимый муж нашелся, она прибежала и бросилась ему на шею. Сорок дней и сорок ночей праздновали люди это счастливое событие.

КОНЬ С ГЛАЗАМИ КАК ЦВЕТОК ЯДОВИТОЙ ТРАВЫ Уйгурская сказка

Обработка Э. Тенишева. Пересказ В. Бахревского

 одной женщины родился ясный, как солнце, мальчик, а через семь лет — светлая, как луна, девочка. Сына женщина назвала Акколоберген, а дочь Махтуми́-джан.

Когда девочка была в пеленках, к матери явилась старуха о семи пядей во лбу и напророчила: «Твой сын будет ханом, но на его пути твоя дочь. Убей ее».

Брат подслушал пророчество. Он взял сестру и убежал с нею в пустыню. Он шел, шел и увидел газель. Сама она укрывалась от солнца в тени одинокого дерева, а ее детеныш лежал на солнце.

Сестренке нужно было молоко, но брат пошел дальше. Долго ли, коротко ли, повстречал он другую газель. Ее детеныш лежал в тени, а сама она стояла на солнце. Акколоберген обрадовался и поклонился газели:

— Будь добра, воспитай, как свое дитя, мою сестру.

Газель тотчас легла и напоила молоком Махтуми-джан.

Вздохнул Акколоберген и пошел в горы искать воду и пропитание.

Сказка сказывается быстро, а жизнь идет еще быстрее.

Акколоберген вырос, построил дом, разыскал в пустыне сестру и сделал ее хозяйкой дома.

Однажды, отправляясь по своим делам, брат сказал Махтуми-джан:

— Поднявшись на крышу, не смотри в оба глаза! Поднявшись на крышу, не расчесывай волосы!

Положил он в котел мясо, чтоб сестра заботы не знала, и отправился в горы. Подумала-подумала Махтуми-джан над словами брата и ничего не придумала. Пока брата нет, решила голову вымыть. Голову вымыла, а где сушить? На крыше самое удобное место. Поднялась девушка на крышу да и поглядела на все четыре стороны. Видит: дым из-за горы идет. Значит, там жилье человека. Волосы у Махтуми-джан были длинные, как лучи солнца из тучи. Мокрые не расчешешь — спутаются. Да и какая беда может приключиться от расчесанных волос? Взялась девушка за гребень и вычесала столько воды на костер, что погасила огонь.

Испугалась Махтуми-джан: простит ли ей брат ослушание? Поскорее побежала она за ту гору, где дым видела. А за той горой жила старуха о семи пядей во лбу.

Увидела старуха девушку и говорит:

— У меня сына нет — сына сделаю, дочери нет — дочь сделаю. Если хочешь огня, дочка, поищи у меня в голове!

Поискала Махтуми-джан у старухи в голове и на правой стороне нашла белую вошь, а на левой стороне — черную вошь.

Старуха сказала ей:

— Белую брось направо от себя, черную — налево от себя.

От белой вши вырос белый репейник, от черной — черный.

Дала старуха огня девушке и отпустила. Прибежала Махтуми-джан домой, запалила костер. Но только мясо сварилось — примчалась старуха-пророчица. Все мясо сожрала, кости обглодала, да еще со щек девушки румянец слизала.

Воротился брат из-за далеких гор, а его сестра едва дышит.

— Что с тобой, Махтуми-джан? Где твой румянец?

— О братец мой! — взмолилась сестра. — Если простишь мой смертный грех, то скажу.

— Ну, скажи, — отвечал брат. — Я простил твой смертный грех.

Рассказала Махтуми-джан о своем непослушании и о старухе. Задумался Акколоберген. Думал-думал и сказал:

— Для кого ты это все сделала, сестра, — для меня или для себя? Видно, спрятать тебя надо от старухи, мне на охоту пора.

Посадил Махтуми-джан в яму, куда золу из очага ссыпают, а конец косы снаружи оставил.

Пока Акколоберген охотился, сморил его сестру сон. И приснилось ей: пришел в горы хан Багессе́н, посадил ее на лошадь задом наперед и увез.

Вернулся с охоты Акколоберген, достал из ямы сестру, и она ему рассказала свой сон.