Сказки неназываемых земель

– А что с твоим лбом не так? – спросила Ри. – Еще тогда тебя обозвали клейменым предателем, но у тебя татуировки только на щеках. Я думала, это знаки рода.

– У него надпись во весь лоб, – хмуро сказал Гленварт. – Ты можешь сделать вид, что все в порядке, но королевскую печать не вывести даже магией. Здесь, в столице, даже иллюзией не прикрыть.

– Он чист, – сказала Ри. – Нет никакой надписи.

Гленварт посмотрел на нее, отставив кубок, потом на Орну, и слова замерли на его губах.

– Чист, – повторил он. Глотнул вина и закашлялся. – К дьяволам это все, чист. Как ты это сделала?

– Я ничего не делала, – пробурчала Ри в кружку. – Просто сказала как есть. Там никогда ничего не было.

Она стянула из корзины витую булку, посыпанную зелеными семечками, и откусила. Оказалось жестковато, но вкусно. Семечки горчили, как перец, и пахли, как тмин и мед.

– Так что? – спросила она у Гленварта, который болтал вино в бокале, но не пил.

– Сниму, – не поворачиваясь, сказал он. – Потом жду про Селену.

– Знай, что я против, – ровно произнес Орна, который то и дело притрагивался ко лбу. – Какие еще долги ты собираешься вернуть сегодня?

– Еще Ленва, – с набитым ртом ответила Ри. – Он должен вернуться в Дараяну и открыть ее.

– Ты все-таки сумасшедшая, – кисло пробормотал Гленварт, прихватил кусок сыра и ушел.

Бросил только через плечо:

– За два часа до полудня приходите к Южным террасам.

***

Если бы Орна мог злиться, он бы злился.

Но Ри смотрела в его ровное лицо, и темные глаза Орны выдавали разве что желание рассердиться. Он в третий раз приводил ей доводы, почему нельзя было снимать чары-скрепы.

К тому времени проснулся и Мурху, подошел полюбопытствовать, потом сходил умыться и, прихватив еды, устроился рядом с ними, на пригорке за лагерем.

Сел возле Ри, подсунув ей флягу с ледяной сладкой водой, и внимательно выслушал Орну.

– Раз ты сейчас так волнуешься, то ведь не уйдешь никуда, – сказал Мурху. – Чего зря трясти небо словами?

– Я уйду, – безэмоционально сообщил Орна. – Иначе поубиваю всех к чертям. Я знаю, что меня это взбесит так, что всем вам кровью умыться придется.

Вил хохотнул, ничуть не испугавшись, а Ри вздохнула, отвела взгляд, наблюдая за просыпающимся лагерем. В одном из концов его пара музыкантов душевно распевались, подыгрывая друг другу на длинных скрипках (конечно, это были не скрипки, а их местный аналог, но из-за чар-переводчика Ри не могла узнать настоящее название).

Что бы ни говорил Орна, ей не верилось, что он действительно уйдет. Пусть рассердится, может, они там с Гленвартом подерутся… кажется, чародеи вообще друг друга особенно не жалуют, то и дело в драки лезут, как мальчишки… а там все наладится.

Что будет дальше? Сначала подсказать Гленварту и Ленве, где искать, потом еще нужно отправиться куда-то там к Камням, чтобы запечатать ее силу…

Попроситься еще в Университет-Трех-перевалов!.. вот это была бы экскурсия. Настоящее место, где воспитывают чародеев и творят науку. Наверняка же там полным-полно чудес, и красиво – горы, старинные здания, или что там, может быть, целый город при университете.

Размечтавшись, Ри снова едва не уснула.

Орна настаивал, чтобы вопрос с Леном Ка-Джен она решила до того, как «пустит все к чертям», но юношу не смогли найти. Орели сказала, что он пришел в себя еще вчера, и с тех пор шатается по окрестностям под негласным присмотром стражи.

***

Южные террасы оказались старинным парком при усадьбе какого-то захиревшего рода. Усадьбу передали государству после смерти последнего владельца, и члены Королевского совета обитали там в те времена, когда нужно было собираться в столице для совещаний.

Гленварт уже ждал их на крытой галерее, вместе с Грамдульвом и Йоро.

Орна и Ри прошли светлым, хоть и запущенным садом, с южной стороны ограниченным крутым обрывом над широкой сизой рекой, а с северо-восточной – примыкавшей к усадьбе галереей. Ветер шуршал опавшими листьями и сухими плетями вьюнка, свисавшими с крыши галереи.

Мурху и Эдда шли за ними: теперь Вил был отчего-то мрачен и походя сбивал кинжалом круглые головки поздних цветов, что росли вдоль каменной дорожки. Эдда шагала бодро – Ри еще не успела с ней поговорить, но подозревала, что вчера подруга с кем-то познакомилась и натанцевалась вдоволь.

Орна больше не говорил и не увещевал Ри, и той стало хуже – даже показалось на миг, что она действительно ошибается.

…но все же Орна не заслужил этого. У него забрали все и продолжали забирать, и что с того, что она дочь проклятого короля и Орна поэтому возненавидит ее? Да глупости же.

Ри должна была подарить свободу герою сказки, которую она слушала едва ли не чаще других, так что няня сердилась каждый раз, когда Ри просила снова рассказать ее.

– Пусть подойдет сюда, – сказал Гленварт, – остальные стойте там.

Он побрился и переоделся – все так же в черное, но другого фасона, менее привычного, и пиджак костюма больше походил на кафтан. Орна подошел к Гленварту и негромко сказал что-то, перекрывая удивленный возглас Йоро: «А где его клеймо? Как это он убрал?»

Гленварт пожал плечами в ответ и махнул рукой, чтобы все замолчали.