Сказки неназываемых земель

Грамдульв заставил Мурху и Эдду ждать у входа, а сам вместе с Фаукетом начал выжигать корни. Остальные их прикрывали. Мертвое тело короля тоже пришлось сжечь, а вот чтобы добраться до сердца чар, Орна вывернул многовековые каменные плиты пола, разбил стену у выхода – Орели в этом время поддерживала своды от обрушения тенями.

Грамдульв едва не оглох от рева и грохота. Тьма, насланная Аннургарной, накатывалась волнами, все более слабыми и бледными, пока все, наконец, не стихло.

Никто даже не поверил сразу, что все кончено. Лишь через несколько мгновений, они заговорили друг с другом, голосами, которые казались слишком тихими и слабыми после произошедшего.

*

– Она плачет, – сказал Йоро, который первый нашел королеву. – Но…

Ри спала, несмотря на весь грохот, дым и шум, который они подняли. Свернулась прямо на полу, обхватив колени руками, между саркофагами Грау и Третьего Савуса. Йоро мог бы поклясться, что пустые глазницы Грау предупреждающе полыхнули белым огнем, когда он приблизился к королеве, но тут Орна оттолкнул Йоро в сторону и вытащил спящую из угла.

– Свет! – скомандовал он. – Зажигайте свет, давайте, что там есть на стенах!

Мурху без слов поспешил исполнять приказ, а Орна вытер от слез холодное и бледное лицо королевы, осторожно снял железную корону. Грамдульв встал за его плечом, наблюдая, и Эдда подбежала, взяла ее руки в ладони.

Когда усыпальницу залил свет, Орна осторожно потряс Ри за плечи и сказал на ухо: «Пора вставать, ты все проспала».

– Что он там говорит? – переспросил Родеберт, но на него сразу замахали руками – потому что Ри открыла глаза.

– Тут пахнет гарью, – сказала она.

– Мы сожгли тело твоего отца, – отозвался Грамдульв. – Надеюсь, он не в обиде. Пришлось еще корни проклятья выдирать, тут все камни разворочены в стене и на полу.

– Это было больно, – сказала Ри. – Аннургарне было больно.

Она вздрогнула, обвела всех глазами, потом притронулась пальцами ко лбу.

– Все в порядке? Помоги, пожалуйста, встать. А где корона? Была ведь корона?

– Вот она, – сказал Йоро, подавая девушке рогатый венец.

Ри слишком поспешно схватилась за него, и до крови ободрала ладонь.

– Дай руку, обработаю, – тут же сказал Орна, но Ри сначала надела корону на голову.

На виске осталась красная полоса – от испачканного кровью обруча.

– После рассвета нас будут ждать у Северных врат, – сказал Фаукет. – Для того, чтобы принести присягу.

Он замялся и пояснил:

– То есть, конечно, в первую очередь, чтобы узнать, вернемся ли живыми. А там уже все остальное.

– Пойдем их огорчим! – хрипло захохотал Родеберт и хлопнул Йоро по плечу. – Чего ждать!

Ри выходила из зала первая, Орна и Эдда поддерживали ее, и поэтому они не заметили, что маги совета обменялись короткими серьезными взглядами, и Грамдульв отвел глаза, сплюнув.

Конец первой части

Часть вторая

Ярко, жарко,

огонь внутри.

Ярко, жарко,

дракон летит.

Задымило,

полыхнуло

и сгорело —

только так.

Выходи,

ты вожак.

Из сборника «Страшное и смешное

в фольклоре западных краев» Гудани Мижанской,

Изд-во Университета-Трех-перевалов

Глава двенадцатая, в которой кто-то клянётся, кто-то прощается, а кому-то обещают смерть

Церемонии, которые развернулись после того, как вся компания вышла из замка, Ри еще долго вспоминала с содроганием.

Ри не думала, что это так мучительно. Люди приходили и уходили, в глазах рябило от нарядов и лиц, от слов и любопытных, изучающих взглядов. Они все смотрели на нее так, будто она была проснувшимся драконом, который вот-вот выкинет какую-нибудь штуку.

Они все этого ждали. Ри даже было неловко за то, что она такая обычная. Они клялись ей в верности, клали к ногам оружие, а некоторые – из старинных семей, как ей потом объяснил Орна, – резали свои предплечья, чтобы кровь упала на землю. Ри стояла, хотя чувствовала, что от усталости кружится голова и трясутся ноги, но все выше вздергивала подбородок, чтобы корона не съезжала, и отвечала так, как ее научили: «Я принимаю ваши жизни и буду охранять их».

Самое трудное было потом, к вечеру, когда церемония закончилась, и ее отвели к недавно сколоченному помосту, оббитому лиловыми и золотыми тканями. Ри почти рухнула на высокое неудобное кресло, у ног ее устроились Орна и Эдда, и начались увеселения.

Длинные столы, уставленные блюдами и бутылями, разноцветные шатры, освещенные изнутри огнями, музыканты, гирлянды фонарей, парящие в воздухе… прекрасное и расплывающееся в уставших глазах зрелище. Выступали маги, искусные мастера, плетущие из иллюзий прекрасные картины.

Ри глядела на пустую поляну между столами, где танцуя, выводили некие, невидимые ей узоры, маги, на людей, завороженно наблюдающих за ними. Эдда тоже ахала и восхищенно восклицала.

Ри думала, что удерживать улыбку больше нет сил, и наверно, она уже похожа на кривой оскал или гримасу.