Сказки о сотворении мира

— Нет, — покачал головой доктор, выслушав доводы графини, — этак мы не продвинемся. Словарь нам не поможет. Нет времени на ликбез. Еще немного и она забудет родной язык, а русский не выучит. Если ты не смогла, никакой переводчик не решит проблему. Нам нужен человек, которому можно доверять. Живой носитель языка, желательно из той деревни, где выросла девочка, желательно тот, кто знает ее особенности развития. У тебя нет на примете какого-нибудь Ганца или Фрица, который может сюда подъехать?

— Есть одна сволочь, — призналась графиня.

— Пригласи его на рыбалку.

— Однако…

— А, собственно, почему нет?

— Лучше пригласить Жоржа.

— Чтобы он забрал Ниночку и спасибо не сказал? Чтобы человечество никогда не открыло для себя тайну пришельцев? Ты не знаешь, какой он скрытный тип? Это наша удача, пойми. Второй удачи не будет. Когда я говорю, «наша», я имею в виду человечество, а не существо, подобное Жоржу.

— Кажется, Натан Валерьяныч знает немецкий.

— Даже ты не смогла разобрать ее болтовню… — махнул рукой доктор. — Собирайся, поедем в райцентр звонить «сволочи». Ты ему скажи, что принимающая сторона все гарантирует на уровне интуриста: и пикничок, и шашлычок, и водочку, и селедочку…

— Подожди, — остановила его графиня, — дай-ка подумать.

— Чего там думать? — удивился Женя. — Как будто у нас есть выбор.

В тот день телеграфистка райцентра Виноградовка второй раз в жизни услышала живой французский язык.

— Что ты от меня хочешь? — не понимал Хант. — Чтобы я приехал в Сибирь?

— Ты только доставь свою задницу в аэропорт и возьми билет до Екатеринбурга.

— Подожди, я должен посмотреть карту…

— Не смотри, голова закружится. Просто возьми билет и ни о чем не думай.

— Это смешно, Мирей!

— Ханни, мне нужен переводчик с «баварского» языка на какой-нибудь человеческий…

— Я что, последний немец на свете? Поближе никого не нашлось? Найми, я все оплачу.

— Ты не понял. Мне нужен переводчик, которому небезразлична судьба Элис. Может, тебе неинтересно, но у меня появился шанс ей помочь.

— Не надо считать меня идиотом! Я потратил на врачей состояние. Медицина ей ничем не поможет.

— Разве я о медицине? У меня есть идея, как помочь девочке. Для этого мне нужен переводчик, которому я могу доверять, которому ее будущее небезразлично так же, как мне.

— Мирей, я боюсь этих русских, — признался Хант.

— Я сама их боюсь, но ехать надо. Причем срочно. Ханни, что за припадок ксенофобии? Русские такие же придурки жизни, как ты. Дело верное… если, конечно, выгорит. И русские тебя не укусят. Я им не позволю тебя кусать.

— Ты — другое дело. Ты хотя бы знаешь язык…

— Ну и что? Ханни, поверь, что из всех моих знакомых ты больше всех похож на русского, просто не имел случая об этом узнать. Ты должен был родиться в России, но вместо тебя здесь оказался ни в чем не повинный баварский сосисочник, который вынужден жить по Конституции и заниматься сексом по Камасутре.

— Мне поздно менять свою жизнь.

— Послушай, ты, пирсингованый пупок мироздания! — вышла из себя графиня. — Кто говорил о тебе? О чем мы вообще говорим? Пару дней назад ты собирался травиться. Неужели тебе сложно заглянуть в Сибирь по дороге на небеса? Неужто это такой страшный крюк? Ты будешь гордиться, что совершил сафари!

— Допустим, у меня изменились планы.

— С каких это пор?

— Может быть, именно сейчас у меня есть смысл задержаться на этом свете.

— Ну-ка, дай сюда этот смысл. Сейчас же позови его к телефону.

Мира услышала в трубке голос Даниеля, и камень свалился с ее души.

— Мирей, не могу поверить, что слышу твой голос. Почему ты не отвечала на мои звонки? Ты забыла меня?

— Послушай, сладкий мальчишка, мне нужна твоя помощь. Кроме тебя мне в этой жизни не на кого рассчитывать.

— Если ты позовешь меня в гости, я приду пешком даже на Северный полюс, — прошептал Даниель, прикрывая трубку ладонью. — Скажи мне, что я могу для тебя сделать?

— Сейчас старый дурак примет решение. Думаю, минут через десять-двадцать. Очень важное решение в своей жизни. Ты должен будешь его поддержать. Предложи ему свою компанию в путешествии, но не раньше, чем он решится на это сам. Если Бог с нами, скоро свидимся.

— Это все, о чем я мечтаю.

— Ты знаешь, что я люблю тебя, Даниель?

— Я буду несчастным человеком, когда перестану верить в это, — ответил Даниель, и графиня, не прощаясь, положила трубку.

— Что? — спросил доктор Русый. — Он согласился?

— Я сделала для твоего человечества все, что смогла.

— Ну и диагноз… — улыбнулся доктор. — С таким оптимизмом только в патологоанатомы.