Сказки о воображаемых чудесах

К обеду Змея была уже на взводе. Никто из Эдемских зверей не захотел ей угодить. Последние творения Бога, эти бесшерстные двуногие, выглядели многообещающе, но она не решалась к ним подойти. Воробьи начирикали, что Он создал их по своему образу и подобию. И, судя по тому, как явно Он предпочитал агнцев, ничего хорошего из этого бы не вышло. Свернувшись вокруг Древа Жизни, Змея решила, что миру не хватает занятных — и озорных — созданий. Она видела, как Он создавал людей из глины. Вряд ли это очень уж сложно, особенно если призвать на помощь запретные плоды. На той стороне поляны человек почесал в паху, глядя на облака. Вряд ли у нее получится что-то хуже, чем вот это.

Она собрала кучку мягкой земли из-под корней Древа Жизни, обвилась вокруг нее и принялась месить и лепить, как только умела. Возможно, в отстоящем большом пальце, как у людей, и правда были свои преимущества. Она потратила на это почти весь день, и вот, наконец, отпрянула назад и внимательно осмотрела плод своих трудов.

Создания выглядели отлично: один самец и одна самочка, ибо всем нужен спутник в жизни и сообщник в шалостях. Она сделала самца крупнее, подарила ему более массивную голову, быстрые когти и ядовитую мочу, чтобы оставлять свои отметки по всему тварному миру. Самка была более изящной, но также более быстрой и яростной, чтобы защищать свой помет. Змея облизнулась раздвоенным языком и заспешила вверх по Древу Жизни. Уже всходила полная луна, а она так и не закончила еще своей работы.

Она схватила плод и выжала его сок на свои создания, словно помазывая их на царство.

— Я дарую вам знание Добра и Зла, — прошептала она, и внезапный ветер зашелестел листвой вокруг. Глиняные звери задрожали, и грязь обернулась шерстью и плотью. — Я дарую вам зрение, чтобы вы могли проникать взглядом сквозь темные часы ночи и сквозь темные души. Луна да будет вашим союзником, солнце да согреет ваш мех. Ступайте быстро, ступайте неслышно и сбивайте все хрупкие предметы на своем пути.

Она дохнула на них и плюнула на них.

— Я дарую вам свободную волю, и по вашему выбору она станет либо лекарством, либо отравой. Ту божественную искру, что осталась во мне, я разделяю с вами.

По Саду пробежал трепет. Она обтерла их плодом с Древа Жизни, и сухая глина спала, открывая мягкий мех.

— Кошки, я дарую вам Жизнь. Идите и размножайтесь. Размножайтесь часто, размножайтесь громко, пока ваши потомки не заполонят весь тварный мир.

Котята моргнули и понюхали воздух. Их глаза загорелись, отражая лунный свет. Когда они заметили друг друга, Змея затаила дыхание. Их глаза расширились, спины изогнулись, хвосты поднялись торчком и распушились. Трехцветная кошечка, что была отважней своего рыжего приятеля, осмелилась обнюхать его мордочку, а потом робко облизала. И вот они уже сцепились в клубок и вылизывают друг другу шерстку. А потом им это надоело, и они стали гоняться за своими хвостами.

Совершенство не всегда бывает серьезным.

Котята преследовали ничего не подозревающих светлячков, рвали на мелкие кусочки древесные листья и, цепляясь когтями, карабкались вверх по Древу Жизни. Змея лежала на земле животом кверху и до слез смеялась над их проделками. Когда котята спустились вниз, уже почти рассвело. Они примостились рядом со Змеей, что свернулась клубком, и быстро заснули. Их усики и хвосты подергивались: им снились сны про охоту и проказы.

Настоящее совершенство никогда не бывает скучным.

Следующим утром Змея грела свои чешуйки на солнце и наблюдала за играми котят. Скоро ей придется их кормить. Возможно, они смогут сами поймать пару жуков или даже лягушку, но лучше бы им не охотиться, пока они не научатся защищать себя. И, надеялась она, охотиться они тоже будут на приличную дичь, вроде ягнят.

Внезапно что-то задвигалось. Почти не поворачивая головы, Змея увидела, что за густыми кустами неподалеку прячется самка человека. Широко раскрыв глаза и рот, Ева наблюдала за игрой котят. Змея облизнулась раздвоенным языком и еле смогла подавить смешок. Се грядет та, что решит проблему с кормежкой.

— Подойди ближе, Ева.

Ева облизнулась. Она медленно и осторожно вышла из-за кустов. Протянула руку, чтобы потрогать котят.

Они распушились и выгнули спинки. Трехцветная зашипела и показала острые маленькие клычки.

Ева отдернула руку и нахмурилась:

— Почему оно так делает? — Она повернулась к Змее, и в ее глазах блестели слезы. — Почему я ему не нравлюсь?

— Возможно, оно голодное. — Змея склонила голову, показывая на ближайшую равнину. — Там пасется стадо коров. Может, если ты принесешь им молока, они позволят себя погладить. Они очень мягкие, знаешь ли. И мурлыкают.

Ева моргнула:

— Мурлыкают? Как это?

— Мурлыканье — это блаженство, — ответила она и стала наблюдать, как Ева заторопилась к ближайшей корове. Изобрести мурлыканье — это было гениально. По всем статьям лучше этого отстоящего большого пальца.

К обеду котята подружились с Евой. Она принесла им молока, и они терлись спинками о ее ноги, играли с ее локонами и сворачивались клубком у нее на коленях и мурлыкали.