Сказки обратимой смерти. Депрессия как целительная сила

Жила была женщина, которая никак не могла забеременеть, потому что муж был с нею груб и часто брал ее силой. И вот однажды она обратилась к Аллаху со словами: «Пошли мне дочь, пусть такую, что окажется беззащитной даже перед запахом льна». Говоря о запахе льна, женщина подразумевала, что она хочет иметь дочку, пусть даже такую хрупкую и чувствительную, что легкий успокаивающий запах льна способен стиснуть ей горло и убить ее. Аллах услышал ее молитвы, и вскоре у нее родилась дочь, такая прекрасная, как восходящая луна, и такая бледная и нежная, как лунный свет. Родители любили ее больше всего на свете и берегли, как только могли. Когда маленькая Ситтукан, так они ее назвали, достигла десяти лет, проходивший под ее окном сын султана увидел ее, влюбился и заболел. Лекарь за лекарем беспомощно разводили руками у его постели, и только одна старая женщина, ощупав его с головы до ног, сказала:

– Ты влюблен.

Да, я влюблен, – ответил юноша.

И как ее зовут? – спросила старая женщина. – Ее имя Ситтукан, – сказал он, и старая женщина обещала найти и привести ее во дворец султана.

Она пустилась на поиски и, наконец, нашла девочку, когда та вышла во двор материнского дома подышать свежим воздухом. Поздоровавшись и отдав должное ее красоте, старая женщина обратилась к юной красавице с такими словами:

– Девушки со столь прелестными пальчиками должны учиться прясть лен; нет ничего восхитительнее, чем тонкое веретено в тонких пальцах.

Сказала и ушла. А девочка побежала к матери и не успокоилась, пока та с тяжелым сердцем не согласилась взять ее к пряхе. Целый день провела она у мастерицы, постигая секреты прядильного ремесла, и ее товарки не могли надивиться на красоту и ловкость ее рук. Но стоило крошечному, с пылинку, кусочку льна попасть ей под ноготь, как она, лишившись чувств, упала на пол. Все решили, что она мертва и послали за родителями. Родители услышали страшную весть: «Ваша дочь мертва», разорвали на себе одежды и, убитые горем, вышли ее хоронить.

На пути им повстречалась старая женщина, которая сказала:

– Вы богатые люди, не подобает вам такую красавицу в пыль и грязь хоронить! Постройте беседку посреди реки, и пусть покоится там на ложе – так вы сможете ее навещать.

Родители так и сделали: на высоких сваях построили мраморную беседку, положили дочь свою на кровать из белого мрамора, вокруг беседки посадили великолепный сад и сюда же приходили ее оплакивать.

А что же произошло дальше?

Старая женщина вернулась к больному от любви сыну султана и обратилась к нему со словами:

– Иди со мной, я отведу тебя к девице – она ждет тебя в беседке посреди реки.

Он встал и попросил одного из визирей проводить его. Когда они подошли к беседке, он приказал визирю:

– Подожди меня здесь, у дверей: я не задержусь.

Юноша вошел в беседку, бросился к мраморной постели и, рыдая, стал сквозь слезы воспевать в стихах красоту своей возлюбленной. Он потянулся поцеловать бледные безжизненные пальцы красавицы, но вдруг заметил у нее под ногтем льняное семечко, удивился и осторожно его высвободил. Девушка очнулась, села на край беломраморного ложа и, улыбнувшись, прошептала:

– Где я?

– Ты со мной, – отвечал сын султана, прижимая ее к себе.

Он поцеловал ее и разделил с ней ложе. Они оставались неразлучны сорок дней и сорок ночей, после чего юноша покинул свою возлюбленную со словами:

– Мой визирь ждет меня за дверями. Я отведу его во дворец и сразу же вернусь.

Он нашел визиря там же, где оставил, и они ступили на садовую дорожку, ведущую к воротам. Но тут он увидел куст белой розы, обвитый ветками жасмина, и взволнованно воскликнул:

– Розы и жасмин так же белы, как бледные щеки Ситтукан! Подожди меня здесь еще три дня, пока я не насмотрюсь на ее щеки.

Он вошел в беседку и оставался там еще три дня, любуясь белизной роз и жасмина на ее щеках. Затем вернулся к визирю и отправился с ним через сад к воротам, но тут на его пути возникло рожковое дерево с длинными черными плодами. Взволнованный юноша пробормотал:

– Эти рожки длинны и черны, как брови моей Ситтукан! О визирь, подожди меня еще три дня, пока я не налюбуюсь на ее брови.

Он вернулся в беседку и оставался там три дня, любуясь великолепными бровями красавицы, а затем вернулся к визирю. Они шли по саду, пока не остановились перед весело журчащим фонтаном, и взволнованный юноша промолвил:

– Эта струящаяся вода подобна талии Ситтукан!

Он опять вошел в беседку и оставался там еще три дня, наслаждаясь талией Ситтукан, изящной, как фонтанная струя. А через три дня снова вышел к визирю, и они пошли к воротам. На этот раз Ситтукан прокралась за ним и спряталась за дверью, ведущей в сад, так как ей было интересно узнать, что же заставило сына султана трижды вернуться к ней в беседку. И надо же было такому случиться, что юноша обернулся и заметил выглянувшую из-за двери красавицу. Побледнев от негодования, он повернулся к девушке.

– Ситтукан, о Ситтукан, – произнес он, – я никогда тебя больше не увижу. Никогда, никогда!

И он ушел, зная точно, что никогда не вернется.

Вся в слезах бродила несчастная Ситтукан по саду и жалела только об одном: что не умерла в одночасье. Она шла вдоль реки, как вдруг заметила в траве какой-то сверкающий предмет и подняла его. У нее в руках оказалось волшебное кольцо. Девушка потерла отливающий красной медью рисунок, и кольцо произнесло человеческим голосом:

– А вот и я! Скажи, чего ты желаешь?

Ситтукан попросила дворец рядом с дворцом султана, сын которого любил ее, а для себя – красоты, превосходящей ее собственную. «Закрой глаза» – приказало кольцо. Девушка сделала, как было сказано, и оказалась в великолепном дворце по соседству с дворцом султана; она взглянула в зеркало и поразилась своей красоте. После этого она облокотилась на окно и стала ждать, когда ее вероломный возлюбленный ее заметит. И он действительно ее увидел, не узнал, но сразу влюбился и поспешил к матери со словами:

– Есть ли у вас какая-нибудь прелестная вещица, которую Вы могли бы преподнести в подарок госпоже, поселившейся в новом дворце, и не могли бы Вы заодно попросить ее руки?

Взяла мать два отреза расшитой золотом парчи, отправилась в соседний дворец и обратилась к красавице-хозяйке со словами:

– Дочь моя, я прошу тебя принять этот подарок и выйти замуж за моего сына.

Девушка позвала служанку и приказала разрезать дорогую ткань на половые тряпки. Разгневанная женщина поспешно вернулась в свое жилье. Там ее встретил сын и, узнав, что девушка распорядилась порвать золотую ткань на тряпки, попросил у матери, чтобы та выбрала подарок подороже и вновь попросила руки красавицы. Подавив обиду, мать взяла неописуемой красоты изумрудное ожерелье и вновь предстала перед Ситтукан.

– Прими этот подарок, дочь моя, и выйди замуж за моего сына, – сказал она.

И девушка ответила:

– Ваш подарок принят.

Затем она позвала служанку и спросила:

– Кормили ли сегодня голубей?

– Нет, госпожа, – отвечала служанка.

– Тогда возьми эти зеленые зерна и покорми их, – приказала Ситтукан.

Разгневанная женщина больше не пыталась скрыть свою обиду и возмутилась:

– Ты унизила нас, дочь моя! Но хотя бы скажи мне прямо, ты желаешь выйти замуж за моего сына, или нет?

– Если вы так страстно хотите, чтобы я стала его женой, – холодно отвечала Ситтукан, – велите своему сыну притвориться мертвым, заверните его в семь саванов, пронесите его, оплакивая, через весь город и велите своим людям похоронить его в моем саду.

Потрясенная мать передала все сыну, на что тот обрадовано воскликнул:

– И это все, дорогая матушка? Так разорвите свои одежды, плачьте и кричите: «Наш сын мертв!».

Все было сделано, как велено: похоронная процессия прошла через весь город и закончила свое шествие в саду нового дворца. Как только последний из людей покинул сад, девушка, которая однажды умерла от крошечного льняного семени, чьи щеки были белы, как розы и жасмин, чьи брови были подобны плодам рожкового дерева, а талия изящна, как фонтанная струя, спустилась к носилкам и развернула один за другим все семь саванов. А затем она спросила:

– Это ты? Ты, наверное, очень любишь женщин, если готов зайти ради них так далеко?

Сын султана от смущения укусил себя за палец, но Ситтукан успокоила его, сказав:

– На этот раз это не имеет никакого значения.

И жили они вместе в любви и согласии.