Сказки острова Бали

Диярсе трудно было сказать «нет», особенно гостю и старику, к которому он испытывал сострадание. Из разговора ему ясно было, что старик — не обычный бродяга, а человек, знающий грамоту, мальчику было бы хорошо поступить к нему в услужение. Подумал он и сказал:

— Я спрошу моего сынка, дедушка, против его воли я не могу его послать.- И он позвал: — Вирачита!

— Да, отец!

— Слушай, мой сын, наш гость хотел бы взять тебя в свою лесную хижину, чтобы ты прислуживал ему. Что ты об этом думаешь? Хочешь ты идти?

Мальчик взглянул на старика и ответил, как велит добрый обычай:

— Я послушно выполню все, что велит отец. Вирачита лег спать бок о бок со стариком, и старик рассказывал ему о своей лесной хижине. Там есть козы, за которыми ему надо будет присматривать, а два хорошеньких козленочка будут его собственными. Там, наверху, растет много диких плодов и съедобных грибов, а за хижиной — чудесное плодовое дерево, с которого Вирачита может рвать и есть столько плодов, сколько захочет. Мальчик думал о своей великолепной жизни в горах и заснул улыбаясь. Старик уснул возле него.

Было еще совсем темно, только первые петухи запели, а старик уже разбудил мальчика.

— Вставай поскорей, нам сегодня придется много пройти.

Вирачита встал, искупался в прудочке, и старик велел ему:

— Пойди попрощайся с родителями.

Мальчик вошел в дом, где спали родители, сложил ладонь с ладонью и почтительно сказал, что должен идти со своим господином.

— Счастливого пути, сынок! Не будь непослушным, делай все, что тебе велят!

Путь действительно был долог. Старик и мальчик вышли из деревни в сторону гор и шли сперва через кофейные рощи, в которых стояли хижины. Женщины разводили огонь в своих кухнях. Потом начались джунгли, такие густые, что сквозь них не могли пробиться лучи взошедшего солнца. Там обезьяны с пронзительными криками спускались с деревьев, чтобы напиться воды. Потом заросли кончились. Путь пошел по хребтам, где ничего не было, кроме камня и низких кустарников. Было время обеда, и мальчик почувствовал усталость. Он с удивлением подумал, как старик час за часом карабкался вверх на своих больных ногах. Ни разу он не отдохнул!

Наконец дошли они до вершины горы.

— Теперь мы почти дома,- сказал старик и уселся на камень.- Ты не догадываешься, кто я?

Пока они шли, Вирачита не раз чувствовал, что старик не тот, за кого себя выдает. Но кто он? Мальчик пристально поглядел на своего господина, и вдруг у него на глазах началось великое превращение. Лицо старика стало юным и божественно прекрасным, вместо двух рук появились четыре, и камень, на котором старик сидел, превратился в лотосовый трон[119].

— Шива! — пробормотал Вирачита и пал перед богом ниц.

Сразу зазвучала ликующая музыка, и пышная процессия небожителей спустилась вниз, встречая бога. Вирачита словно окунулся в волны этой музыки и в сияние великолепных одежд небожителей.

— Следуй за нами! — велел бог.

— Но я не могу летать, — возразил мальчик.

Тогда бог дал ему цветок лотоса какого-то необычного сорта, мальчик съел его, и тело его тотчас потеряло всю земную тяжесть.

Бог Шива сел в золотой паланкин, музыка зазвучала громче, небожители запели торжественную песню, и чудесное шествие тронулось вверх вместе с человеческим сыном Вирачитой.

Когда они приблизились к небесному дворцу, бог Шива приказал одному из сиявших добротой небожителей выкупать Вирачиту в небесной реке и омыть от всей человеческой скверны. Никогда мальчик не купался в такой чудесной воде. Вылез он из нее и почувствовал себя чистым и могучим. Теперь он тоже стал небожителем, и ему тоже дали праздничные одежды и украшения, которые носили на небе. И вот вошел он во дворец Шивы и не мог наглядеться на все великолепие. Стены дворца были из золота, сплошь усыпанного алмазами. И сам бог Шива ласково встретил мальчика.

А на земле жизнь шла своим обычным путем. Диярса и его жена по-прежнему ладили друг с другом; жена никогда не жаловалась, когда он опять шел на петушиный бой и опять все терял, так что они все больше и больше погружались в нищету.

Однажды раджа назначил большой петушиный бой. Каждый подданный его должен был выставить двух петухов. А кто придет без петухов — тому платить сто рингитов штрафа. И кто придет с одним петухом — платить пятьдесят рингитов. Но у Диярсы не было ни петухов, ни денег. Вот он и сказал жене:

— Я пойду завтра в горы к старику, у которого служит наш сын. Старик обещал мне петуха. Заодно посмотрю, как живет Вирачита.

Жена охотно с ним согласилась и наполнила его сумку для бетеля, чтобы по дороге Диярсе было что пожевать.

Рано утром Диярса подошел к домашнему алтарю, помолился о благополучном путешествии и вытянул три перышка из соломенной кровли. Перышки сейчас же полетели вперед, и он пошел за ними. Когда он останавливался передохнуть, перышки тоже останавливались. А когда он трогался дальше, они опять показывали ему дорогу. С собой он нес пустой садок для петуха.

Гость