Сказки Освии. Два брата

Я принялась нервно шарить руками по стене, надеясь найти способ вернуться обратно. На поиски ушли долгие минуты, показавшиеся часами, но либо дверь отворялась только снаружи, либо мне не повезло справиться с ее секретом. Ничего не получалось. В отчаянии я забарабанила кулаками по дубовым доскам, и тут проход наконец открылся. Вернее, его открыли с той стороны. Передо мной стоял уже знакомый мне дядя Мешок – черный маг и советник коварного короля. Глаза его были очень злыми. Дядя не стал тратить время на веревки и прочую атрибутику. Одним легким движением он до боли вывернул мне руку. Из этого положения я не могла никуда от него деться – дядя все еще был тяжелее меня раза в три и мог переломить меня пополам, если бы захотел. Потом подоспел его слуга, с не менее злыми глазами. Он помог хозяину скрутить меня окончательно. Толкая меня перед собой, они поднялись по лестнице обратно в большой зал.

Королевская стража уже прорвалась внутрь, но Альберт и Рональд все еще отбивались, стоя спиной к спине. Альберт не прихвастнул тогда на тренировке, сказав, что дерется лучше Рональда. Сейчас он брал на себя в полтора раза больше ударов. Рональд справлялся хуже. Залеченная очередкой рана на его плече разошлась, и из нее снова текла кровь. Из-за головной боли он почти ничего не видел, но те самые их тренировки позволяли ему отбиваться даже сейчас, несмотря на все это. Солдаты рассыпались от их ударов в стороны. Подступиться к братьям было совсем непросто. Но тут подоспел дядя, прикрываясь мною как щитом на случай нечаянной стрелы или удара.

– Сдавайтесь, – сказал он довольно. – Все равно долго вам не протянуть. Примите смерть достойно, чтобы родителям не было за вас стыдно во владениях Хранительницы. Вы же благородные господа! Сдадитесь – может, я и отпущу вашу подружку. Она так скреблась в стену, что грех было не воспользоваться. Да, грех!

Оба с ненавистью поглядели на него. Битва была проиграна. Братья нехотя опустили мечи. В Рональде и Альберте было столько достоинства, что они казались победителями, даже когда расторопные стражи связывали им руки. Нас вывели к обезумевшей толпе и выстроили перед королем.

– Вот они, злодеи, стоят перед вами и ждут справедливого суда, – провозгласил при нашем появлении Альвадо. Он оживился, ему нравилось происходящее. Король любил свою власть, любил выступать справедливым героем и немного простодушным добряком. Он много чем пожертвовал бы, лишь бы навсегда остаться в глаз своего народа добрейшим из правителей. Мы косвенно препятствовали этому и подлежали уничтожению. Кто-то из толпы бросил в Рональда камень и рассек ему бровь.

– Не надо, – сказал король, примиряюще поднимая руки, наподобие святых в старых книгах.

Толпа его слушалась, как загипнотизированная. У Альвадо был сверхъестественный дар управлять людьми, правда получен он был скорее всего при помощи магии.

– Я знаю, – продолжил король, – что трудно сдерживать себя перед такими негодяями, но мы должны оставаться людьми даже сейчас, а не уподобляться им. Они совершили много зла и даже заточили в темницу собственного дядю, моего лучшего друга, добрейшего волшебника, который всем нам так помогал в тяжелые времена болотной чумы. Как их покарать – решайте вы, – сказал Альвадо, покорно складывая руки на животе. Даже сейчас он уводил себя от опасности быть уличенным в чем-то преступном. Подготовив толпу к нужному ему решению, король оставил за людьми последнее слово. Невинная кровь должна была остаться на руках бушующего народа, но не добрейшего короля. Расчет был верным, толпа взорвалась яростными криками, среди которых не было ни одного о помиловании. Король снова поднял руку, и толпа умолкла, как по волшебству.

– Быть посему. Преступники будут казнены немедленно. А как мы поступим с ведьмой? – спросил он, указывая на меня.

Что-то вроде интереса и сожаления промелькнуло в его глазах. Нет, он не жалел меня как невиновного человека, скорее, ему было досадно потерять меня, как вещь, которой не получилось воспользоваться. Разум толпы давно не принадлежал ей и был крепко зажат в коротких пухлых пальцах Альвадо. Разгоряченная толпа жаждала и моей крови тоже, слепо веря в мою виновность. Дядя-некромант сказал королю вполголоса:

– Девчонку мне.

Король вздохнул, воззвал к тишине и в очередной раз обратился к народу:

– Колдунья только встала на путь зла, ее грешную душу еще можно спасти. Пусть она принесет клятву верности мне и моему народу, тогда я отдам ее в хорошие руки на исправление.

Я представила себе, что сделают со мной эти «хорошие руки», и подумала, что лучше было бы умереть сразу. Толпа восхитилась добротой и мудростью короля Альвадо. Двое самых расторопных уже катили колоды, которые должны были послужить импровизированными плахами для моих любимых братьев. Над ними уже стояли стражники с оголенными мечами, готовые в любую минуту по приказу короля отрубить их молодые красивые головы.

– Достаньте ей кляп, пусть присягнет на верность, – вполголоса скомандовал король.