Сказки Пятиречья

- Ты зря так переживаешь. Я ведь не исчезну. Если повезет, и моя душа останется бродить по землям Элвы, я забуду годы одиночества. А если очень повезет, и Томи позовет меня через пару-тройку сотен лет, я и вовсе вернусь таким, каким был, когда встретил ее.

- А если это все-таки она? Что, если эта девушка – ее новое перерождение?

- Даже если это так, мы ждали не Тюлли. Нам нужна Томи.

Марк светло и печально улыбнулся.

- Мне пора, - сказал он, подавая руки.

Пару мгновений Лаони все-таки колебался, но взял его за руки, чувствуя, как холодеет тлекар под кожей. Сначала ничего не происходило. Потом тлекар тихо загудел, пропуская сквозь себя мертвую магию, вытягивая ее из тела полуэльва. Марк покачнулся и начал оседать. Лаони уложил его, поправил сбившуюся одежду. Через несколько минут тело окончательно застыло и обратилось в статую спящего человека. На лице полуэльва застыла счастливая улыбка. Тамиладу ушел так же. Ушел, точно зная, что открыв глаза в следующий раз, либо увидит Томи, либо ничего не вспомнит и не будет страдать. Лаони понимал их, но все равно был против.

- Ва! – донесся откуда-то сверху счастливый вздох Тюлли. Но самой девушки было не видно в бело-зеленом облаке цветущей черемухи.

- Тюлли, спускайся, а то свалишься! – заворчал на нее Илиган, но на дерево не полез: оно и так подозрительно поскрипывало под весом девушки. Тюлли проигнорировала требование эльва с невозмутимостью орла на вершине горы.

- Давай, я за ней присмотрю, - предложил Фергюс. – А вы идите пока, договоритесь с хозяином. Все равно без меня вам наверняка легче будет снять комнату.

- Головой за нее отвечаешь, - предупредил Атуан, прежде чем уйти.

Но Тюлли держалась на дереве крепко, как обезьянка, так что беспокоиться было не о чем. Пьянящий и чуть горький аромат заливал все вокруг и кружил голову. Солнечный свет лился сплошным потоком и грел уже совершенно по-летнему. Фергюс скинул плащ, постелил его на землю и уселся под черемухой, заложив руки за голову. Тюлли лазила с ветки на ветку, тревожа соцветия, и время от времени сверху сыпались лепестки: видно, черемуха была из ранних, и расцвела довольно давно.

- Фергюс! – позвала Тюлли. – Залазь сюда, здесь здорово.

- Дерево сломается.

- Не сломается. Я пониже спущусь, оно тут крепкое.

Фергюс скосил глаза, оценивая ствол. Черемуха была как раз из тех, что растут одним могучим деревом с крепкими ветками. Но все же было жаль тревожить такое мощное растение. Да и лень было Фергюсу подниматься и карабкаться куда-то.

- Нет. Давай лучше ты ко мне спускайся.

- Не хочу.

- А у меня леденец есть. Вкууусный, - хитро протянул Фергюс.

Не прошло и полминуты, как Тюлли живо съехала по столу вниз и протянула ладошку:

- Давай.

Пришлось Фергюсу лезть в карман и доставать леденец, купленный у лоточника. Это был не какой-нибудь затейливый петушок или медвежонок, а простенький кружочек, чуть подгоревший к тому же, но Тюлли впервые пробовала нечто подобное.

Бухнувшись рядом с Фергюсом, она благодарно зачмокала.

- Только не грызи, не порти зубки, - предупредил ее маг, оправляя на ней рубаху.

Солнце добралось до самой высокой точки, и по лицу Тюлли гуляли маленькие золотые пятнышки – это солнечные лучики пробивались сквозь кружево цветов черемухи. Выражение мордашки у нее было абсолютно счастливое, и, глядя на нее, Фергюс улыбался едва ли не против воли.

- Ты в черемухе, как в снегу, - заметил он, скидывая лепестки с ее волос. Тюлли хихикнула, не отвлекаясь от угощения. Потом поморщилась и чихнула.

- Пахнет сильно, - сказала она, почесав нос, и снова улыбнулась.

Фергюс смутился и принялся обнюхивать себя. Ничего не обнаружив, он спросил:

- Я пахну рыбой?

Тюлли серьезно оценила его взглядом, вынула леденец изо рта и подалась вперед. От неожиданности Фергюс даже вздрогнул. Но Тюлли всего лишь принялась внимательно обнюхивать его. Звуки, которые она при этом издавала, были похожи на пыхтение щенка. Особенно, когда она обнюхивала его ухо. Обнаружив в ухе не замеченную ранее серьгу, Тюлли издала радостный возглас и на всякий случай еще раз ее обнюхала. Потом, удовлетворившись, села на место и засунула леденец в рот.

- Ну так как? Я пахну рыбой? – обеспокоенно спросил ее Фергюс.

- Нет.

- А водорослями? Рекой?

- Нет.

- Я убью этого полуэльва! – маг возмущенно хлопнул себя по бедрам.

- Ты убьешь Атуана? – тут же подскочила Тюлли.

- Нет. Это просто фигура речи, - успокоил ее Фергюс. – Это значит, я им очень недоволен. Атуан сказал, что я воняю рыбой!

- Он сказал неправду. Ты очень вкусно пахнешь. А вот твоя сумка пахнет горелой рубахой.

- Интересно, откуда это ты знаешь, как пахнут горелые рубахи? – поинтересовался Фергюс и совсем уже собрался устроить девушке допрос с пристрастием, когда и сам ощутил запах жженого хлопка. – Вот леший! Линза!

Рядом с небрежно брошенной котомкой валялся выпавший из нее королевский топаз, и солнце хищно выжигало с его помощью дыру на лямке. Маг тут же схватил линзу, но по ткани уже заплясал веселый огонек. Пришлось срочно тушить.

- Что это? – спросила любопытная Тюлли.