Сказки по телефону

Жила-была в городе Гаверате одна женщина, такая маленькая, такая щупленькая, что никто не звал ее иначе, как Пигалица. Целыми днями она только и делала, что считала, кто сколько раз чихнул. Считала, а потом рассказывала о своих подсчетах подружкам, и они все вместе принимались судачить об этом до тех пор, пока у них не темнело в глазах.

— А вот аптекарь, — рассказывала Пигалица, — семь раз подряд чихнул.

— Не может быть!

— Да господи! Да пусть у меня нос отвалится, если это не истинная правда! В седьмой раз он чихнул аккурат за пять минут до полудня.

Судачили, судачили и под конец решили, что аптекарь разбавляет касторку сырой водой.

— А священник-то наш четырнадцать раз чихнул! — сообщала красная от волнения Пигалица.

— А ты не того, не ошиблась?

— Да господи! Да пусть у меня нос отвалится, если хоть на один раз меньше!

— До чего же мы так докатимся!

Судачили, судачили и под конец решили, что священник наливает в салат слишком много масла.

Однажды Пигалица со своими подружками — а собралось их если не дюжина и не полдюжины, так уж, во всяком случае, больше, чем дней в неделе, — притаились под окном у синьора Делио. Притаились они и слушают. А синьору Делио совсем не хотелось чихать, потому что он никогда не нюхал табаку и еще не успел простудиться.

— Поди ж ты! Не чихает! — не выдержала Пигалица. — Нет, как хотите, а здесь что-то не чисто.

— Ясное дело, — подхватили подружки.

Услышал этот разговор синьор Делио, набрал а спринцовку целую пригоршню молотого перца и незаметно выпустил его на головы сплетницам, которые притаились у него под окном.

Первой чихнула Пигалица:

— Апчхи!

А за ней и все остальные:

— Апчхи! Апчхи! Апчхи!

Чихали, чихали, чихали, чихали, еле остановились.

— Я больше вас чихнула, — сказала Пигалица.

— Нет, мы больше! — возразили ее подружки.

Спорили, спорили, а под конец бросились друг на друга, вцепились в волосы и ну тузить одна другую по чем попало. И так-то они славно друг друга отделали — любо-дорого посмотреть: платья — в клочья, и у каждой стало на один зуб меньше.

С той поры Пигалица перестала разговаривать со своими подружками. Она купила себе записную книжку, карандаш и стала бродить по городу одна-одинешенька. Как услышит, кто чихнул, сразу — в книжке крестик. Чихнет еще кто-нибудь — еще крестик.

Когда она умерла, люди нашли ее записную книжку. Открыли эту книжку, а в ней видимо-невидимо крестиков.

— Смотрите-ка, — сказали люди, — это она, должно быть, свои добрые дела отмечала. Сколько же их у нее, батюшки! Ну, уж если ее в рай не возьмут — значит, никому туда не попасть.

Сакала, пакала

Двое ребятишек сидели как-то в тихом дворике и придумывали новый язык. Кроме них, этот язык не должен был понимать ни один человек на земле.

— Сака́ла, пака́ла, — сказал один.

— Пака́ла, сака́ла, браф! — ответил другой.

И оба покатились со смеху.

Неподалеку от них, на балконе второго этажа сидел старый добрый синьор и читал газету. А в доме напротив смотрела из окна старая синьора, обыкновенная, ни добрая, ни злая.

— До чего же все-таки глупые эти ребята, — сказала она.

Однако добрый синьор с ней не согласился.

— Я этого не нахожу, — сказал он.

— Но не станете же вы утверждать, что понимаете, о чем они лопочут.

— А как же! — возразил добрый синьор. — Конечно, все понимаю. Один сказал: «Хороший сегодня денек», а другой ему ответил: «Завтра будет еще лучше».

Синьора сморщила нос, но промолчала, потому что ребята опять начали разговаривать на своем языке.

— Мараски, барабаски, пимпарамоски, — сказал один.

— Бамбарамбам баски, кумпараски, бруф! — ответил другой.

И они снова засмеялись.

— Может, вы скажете, что и теперь все поняли?! — раздраженно воскликнула синьора.

— Конечно, понял, — с улыбкой ответил старый синьор. — Один из них сказал: «Как хорошо, что мы живем на свете!», а другой ответил: «Да, мир чудесен!»

— Уж так ли он чудесен, наш мир? — не сдавалась синьора.

— Бамбарамбам баски, браф, бриф, бруф, — ответил старый синьор.

Масляные человечки

Случилось так, что великий путешественник и знаменитый первооткрыватель Джованнино Бездельник очутился в Стране масляных человечков. На солнце они таяли, поэтому им всегда приходилось прятаться в тени. Для пущей безопасности все они поселились в городе, где вместо домов стояли холодильники. Джованнино бродил по улицам этого города, заглядывал в окошки и видел, как масляные человечки сидят в своих домах-холодильниках и у каждого на голове грелка со льдом. На дверце каждого холодильника висел телефон, чтобы можно было перезваниваться с хозяином дома.

— Алло!

— Алло!

— Кто это говорит?

— Король масляных человечков. Целиком из сливок высшего сорта. Молоко от швейцарской коровы. Вы хорошо рассмотрели мой холодильник?

— Куда лучше! Он весь из литого золота. Но скажите, ваше величество, неужели вы никогда не выходите на улицу?

— Только зимой, когда достаточно холодно, и только в ледяном автомобиле.

— А если как раз в то время, когда ваше величество изволят совершать прогулку, из-за туч невзначай выглянет солнышко?